|
Да, те, кто поживились, – за приватизацию. Глядя на их сытые лица, это вполне можно понять. Но довод, приведенный в последней фразе В.В.Путина, настолько не вяжется с реальностью, что возникает подозрение – не Андрей ли Илларионов ему посоветовал. Нигде в мире частный собственник не является более эффективным, чем государство. Сама постановка вопроса неверна – эффективность частника и государства несоизмеримы , поскольку они оцениваются по разным критериям. У частника критерий – прибыль, а у государства – жизнеспособность целого (страны). Профессор экономического факультета МГУ В.М.Кульков писал в 1997 г.: «В ходе приватизации упорно внушалась мысль о заведомой неэффективности государственной собственности. Между тем, анализ функционирования предприятий по четырем крупнейшим странам Западной Европы (в середине 80‑х гг.) показывает, что соотношение показателей производительности труда в государственном и частном секторах было в пользу первого: в ФРГ оно составило 1,34, во Франции – 1,30, в Италии – 1,21, в Великобритании – 1,91, в среднем по четырем странам – 1,44»356. В.М.Кульков объясняет, что сравнивать эффективность частных и государственных предприятий по прибыльности в принципе неверно, т.к. в капиталистической экономике государственные предприятия создаются именно в неприбыльных отраслях, из которых уходит капитал. При диктате рынка это привело бы к опасной деформации всей структуры производственной системы, и государство корректирует положение или путем национализации убыточных предприятий, или путем бюджетных инвестиций для создания новых. Более того, уже в ходе приватизации промышленных предприятия в Польше дотошные западные экономисты вели сравнительный анализ в «переходной» экономике. Российский экономист Р.Т.Зяблюк пишет о его результатах: «Проекты по сравнению эффективности государственных и частных предприятий были проведены после и в ходе приватизации промышленности в Польше. В исследовании Лондонской экономической школы не удалось прийти ни к какому выводу. В исследовании МВФ был сделан вывод о более высокой эффективности государственных предприятий»357. Приватизация 90‑х годов стала небывалым в истории случаем теневого соглашения между бюрократией и преступным миром. Две эти социальные группы поделили между собой промышленность России. Участие каждой было необходимо для такого дела. Номенклатура имела власть, послушный аппарат управления и идеологическую машину, чтобы парализовать общественное сознание. Уголовные и теневые дельцы имели подпольную организацию, действующую вне закона и морали, большие деньги и поддержку мирового криминального капитала, а также свои «боевые дружины» в трудовых коллективах – на случай протестов снизу. — 482 —
|