Город без наркотиков

Мало того, после того как мы с тагильчанами провели несколько показательных операций, замначальника УВД г. Нижнего Тагила Шаричев С. А. вызвал к себе представителя Фонда — и началось: «Покажите Ваши документы. Они у Вас неправильные. Кто Вам дал право здесь работать? Я Вам запрещаю здесь работать!» и т. д.

Видимо, мы где-то затронули личные интересы Шаричева С. А. Пользуясь случаем, хотим послать ему наш пламенный привет, а на словах передать следующее: «Мы вообще-то разрешения не спрашиваем, где работать. Мы — люди простые. Где поймали, там и загнули. Как только появится малейшая возможность сработать по Тагилу, будем делать, секунды не задумываясь».

Основная проблема по Тагилу — отсутствие свободной прессы. Особенно независимого телевидения. И вообще, очень тяжелый город.

Хозяин Нижнего Тагила — мэр города Диденко. Вообще сказать «мэр» — в данном случае не сказать ничего. Диденко — это Царь Нижнего Тагила. Его авторитета и влияния хватит на то, чтобы прекратить наркоторговлю в Тагиле и в окрестностях. Но пока, судя по всему, проблема эта его не беспокоит. А вот мэра Кировграда Смирнова такая наглая и разнузданная наркоторговля задевала. Он встретился с нами, договорился с милицией. Сам принял участие. И общими усилиями мы очистили Кировград. Такую же позицию в свое время занял мэр Алапаевска. Его поддержала прокуратура и общественность. И Алапаевск общими усилиями очистили от наркотиков. А вот мэр Арамиля спокойно относится к тому, что у него под боком живут оптовики цыгане. Первоуральск задыхается от наркотиков. Очень тяжелый криминальный город. Мы работаем по нему уже полгода. А про мэра Первоуральска мы даже не слышали ничего. А про мэра Екатеринбурга нам даже сказать нечего. Чего стоит тот факт, что все двух-трехэтажные особняки цыган-наркоторговцев, незаконно построенные в нашем городе за последние годы, легализованы его личным постановлением.

Почувствуйте разницу

А вообще в нашем отношении к мэру и губернатору нет никакой политики. Мало того, когда мы начинали в 1999 году, я вообще не знал, чем мэр от губернатора отличается. Настолько был далек от всего этого. Я даже на выборы ни разу в жизни не ходил. Зачем, думаю?

И вот в 1999 году, уже после того, как произошло знаменитое стояние в цыганском поселке, после того, как мы показали по телевизору, как менты в цыганском деньги собирают, после того как мы собрали на Площади 1905 года многотысячный митинг, — звонят нам из приемной Чернецкого: «Придите завтра во столько-то. Мэр хочет вас видеть». И вот мы с Варовым пошли. Варов принарядился, галстук одел, вообще-то он его не снимал никогда. Я причесался, и мы пошли. Пришли, подождали немножко в приемной. Заходим в кабинет. Сидит Аркадий Михайлович за столом, кивнул ласково и руку подал, не вставая, ладошкой вниз, как для поцелуя. Удивились мы, но виду не подали. Послушал он нас 3 минуты, заскучал и говорит: «Ну, эти вопросы все к Тунгусову». С Тунгусовым мы говорили уже долго — 5 минут. Вежливо попрощались, вышли за дверь, посмотрели друг на друга и расхохотались.