|
1) гибель и эмиграция части населения; 2) разрушение промышленности и выплата контрибуции; 3) потеря части территории; 4) политическая зависимость от победителя; 5) уничтожение (резкое сокращение) армии или запрет на собственную армию; 6) вывоз из страны наиболее перспективных и наукоемких технологий. Обобщение сказанного для информационных самообучающихся систем может означать: 1) стабильное сокращение информационной емкости системы, гибель элементов и подструктур; подобное упрощение системы делает ее безопасной для агрессора; 2) решение ранее несвойственных задач, в том числе задач в интересах победителя. 3) побежденная система как бы встраивается в общий алгоритм функционирования победителя, т. е. поглощается структурой победителя. Таким образом, особой разницы для потерпевшей поражение системы от того, в какой войне: ядерной или информационной, она проиграла, нет. Все войны, как правило, завершаются мирным договором и проигравшая сторона, как правило, не подлежит тотальному уничтожению, хотя в истории человечества имеют место и исключения. Но, тем не менее, существуют международные договора, защищающие пленных, и все события, связанные с военными действиями и последующей оккупацией, более " менее понятны, как-то формализованы и имеют объяснения. В случае информационной войны все не так. Здесь порой даже жертва не знает о том, что она жертва, и может так никогда и не узнать. Это объясняется принципиальным отличием предметной области применения информационного оружия. Обычное оружие применяется по живой силе и технике, а информационное в основном по системе управления». В существующих условиях страна, побежденная в информационной войне, практически не имеет шансов на отпор. Ее поведение просчитывается и программируется, что создает основу для мирового господства. Побочные следствия информационных войн пока остаются на втором плане, хотя в будущем могут иметь определяющее значение. Один из узловых вопросов современной цивилизации: где лежит разумная граница, проходящая между служением самому себе и обществу? Абсолютизация личных интересов ведет к росту преступности, наркомании, асоциального поведения, психических заболеваний. Об этом свидетельствует современная ситуация в США, где личностные интересы находятся на первом плане, а устойчивость определяется условиями сверхпотребления. Можно сказать, что поражение целеустановки «человек для общества» привело к слому защитных рубежей человечества в целом. По-видимому, можно говорить о раковом заболевании социального организма, которое постепенно разрушает структуру общества, вызывает неустойчивость, и индивидуум, потерявший общественные связи и оказавшийся во власти виртуальной реальности, в результате превращается в своего рода «раковую клетку». — 114 —
|