Евроцентризм: эдипов комплекс интеллигенции

— Некорректно было сравнение нынешнего СССР с нынешним «первым миром», находящимся на качественно ином этапе современ­ной научно-технической революции. В условиях нелинейного, очень динамичного развития, характерного для второй половины ХХ в., сравнения без учета фактора времени в принципе недопустимы. В частности, в 80-е годы экономика СССР переживала структурный кризис, во многом напоминавший кризис индустриальных стран конца 20-х годов (и при­мечательно, что СССР проходил этот болезненный этап без потрясений, сходных с Великой Депрессией).

— Некорректно было сравнение СССР с «пер­вым миром» без учета того очевидного факта, что, имея несравненно меньшие эко­но­мические и научно-технические возможности, СССР был вынужден создать и поддерживать паритет военного потенциала. Предпо­ло­жим, это была ошибка политиков, решивших тягаться с Западом, не будем обсуждать этот вопрос, но для сравнения эффективности экономических моделей необхо­димо сначала определить реальные величины усилий, которые оставались в СССР и в «первом мире» для развития хозяйства и потребления, и сравнивать эффективность только этих частей. При таком подходе оценки кардинально изменятся.

Внеисторичность мышления приводит к тому, что человек те­ряет способность поместить события в систему координат, «привя­занную» к каким-то жестким, абсолютным стандартам. Все стано­вится относительным и взвешивается с какими-то резиновыми гирями неизвестного веса. Общепринято, например, что павшие в 1989—1990 гг. режимы ГДР, Чехословакии и Венгрии были «тота­ли­тар­ными и репрессивными диктатурами». Эти понятия предполагают, что в стране задушена несогласная с официальной идеологией общественная мысль, а угрожающие режиму действия оппозиции жестоко подавляются. Как же согласуется это с тем очевидным фак­том, что на политической арене этих стран действуют охва­тывающие большие группы населения и давно оформившиеся идеоло­гические течения? И какими репрессиями против оппозиции пыта­лись защитить себя эти режимы? Очевидцы «бархатной революции» в Праге говорят, что количество ударов дубинками было таково, что на Западе это вообще не считалась бы заслуживающим внимания инцидентом. При демонстрации против нового налога Тэтчер в Лондоне побитых было в сотни раз больше. Но общественное созна­ние чехов, воспитанное в условиях «репрессивной диктатуры», таково, что бывший министр внутренних дел отдан за эти удары под суд. Получается, что если принять единое определение «репрессивной диктатуры», отталкиваясь от реальности Чехо­сло­вакии, многие респектабельные государства рыночной экономики предстанут просто как кровавые режимы.