|
В 1980-х годах во многих странах Центральной Америки слуги поднимались на восстание против своих господ, которые, конечно же, были безоговорочно поддержаны деньгами, оружием и даже жизнями янки. В конце десятилетия газета «Нью-Йорк таймс» предложила несколько зарисовок из Сальвадора: «За канапе, подаваемых на приеме порхающими официантами, одна из гостей заявила, что, по ее убеждению, Бог создал два отдельных класса людей — богатых и тех, кто их обслуживает. Она назвала себя щедрым человеком, поскольку разрешает бедным работать в качестве ее слуг. «Это лучшее, что можно сделать», — сказала она. Откровенность этой женщины была необычна, однако ее взгляды разделяются значительной частью высшего класса Сальвадора. Разделение между классами соблюдается настолько жестко, что даже малейшие проявления доброты, выходящие за рамки принятого, вызывают подозрение. Когда один американец, зашедший в магазин мороженого, заметил, что он делает покупки для празднования дня рождения ребенка своей служанки, остальные посетители мгновенно замолкли и ошеломленно уставились на него. В конце концов, одна изумленная женщина, стоящая в очереди в кассу, решилась высказаться: «Вы, наверное, шутите?»[270]. Та же поляризация общества происходит сегодня в Венесуэле, где Уго Чавес предпринимает попытку построить более равноправное общество. Агентство «Ассошиэйтед пресс» передало несколько сюжетов из Каракаса (29 января 2007 года). Один мужчина, чьи родители были выходцами из Европы, сказал, что родители некоторых учеников частной еврейской школы, в которой учится его сын, обсуждают, как и когда уехать из страны. Этот мужчина собирается сделать паспорт для своего десятилетнего сына на случай, если им понадобится покинуть страну: «Я думаю, мы движемся в сторону тоталитаризма». Пенсионерка, принадлежащая к среднему классу, делает страшное лицо, говоря о надвигающихся перспективах: «Через год будет сплошной коммунизм… То, что он создает, — это диктатура». Тот факт, что Уго Чавес сам является частично аборигеном, а частично чернокожим, также может способствовать росту их враждебности по отношению к нему. Интересно, что подобные люди думают о Джордже Буше с его любимым «здесь решаю я» и частом использовании механизма «сопроводительных заявлений» (signing statements), не больше не меньше определяющих смысл законов, а также о его Законе о борьбе с терроризмом (Patriot Act), различных посягательствах на принцип запрета содержания в тюрьме без решения суда и растущем государстве слежки (это лишь некоторые из настораживающих практик его авторитарного правления). Если бы Уго Чавес попытался внедрить такие практики в Венесуэле, обвинение в «диктаторских замашках» имело бы больше смысла. — 129 —
|