Кризисное управление Россией. Что поможет Путину

Что от своих встречных санкций получила Россия? Россия получила дефицит импортных поставок, имея в виду, что она импортизировала внутренний рынок продовольствия почти на 40 %. Дефицит вызвал рост цен. Россия получила рост цен, который ударил, естественно, по собственному населению. Россия не просто не произвела импортозамещение, что в сельском хозяйстве невозможно за год, – за 4–7 лет это делается, и то при наличии инвестиционных вложений, которых она не делает, а сокращает. Россия получила необходимость поиска других поставщиков, что привело к удорожанию (потому что делается с позиций вынужденности) и к снижению качества продуктов, поступающих в страну. Например, вместо сыра, который подорожал в два-три раза, российские граждане теперь едят концентрированное пальмовое масло, опасное для здоровья.

Дворкович заявляет, что все это будут продолжать. Все это где-то в диапазоне от глупости и непрофессиональности до сознательных диверсий против собственной страны.

2015 г.

Глупость или предательство?

Россия теперь живет от кризиса до кризиса. Но нет худа без добра: тренируясь на каждом очередном кризисе, российская власть могла бы накопить опыт, отработать стандарты противодействия довольно классическим атакам на ее финансы и экономику и успешно с ними справляться. Могла бы. Но вот что наблюдаю реально.

Недавно, в 2008–2009 году, так называемый мировой финансовый кризис «наехал» и на нашу страну. Финансы резко сократили активность, стали дефицитны, упала цена на нефть, и это очень похоже на то, что происходит сегодня, – тоже сброшена цена на нефть, финансовые санкции лишили российский бизнес доступа к кредитным и инвестиционным ресурсам. Вроде бы все похоже. Но берем и анализируем деятельность правительства и Центробанка в 2008–2009 годах и их же в 2014–2015-м. Тогда правительство возглавлял Путин, а Центробанк – Игнатьев, а на сегодня, соответственно, это Медведев и Набиуллина.

Кризисы похожи, а антикризисные мероприятия существенно отличаются. Если тогда Центральный банк России увеличивал денежную массу, то в этот раз она категорически сжимается. Если тогда средства государственной поддержки направлялись и в село, и в промышленность, и транспортникам, то на сегодня – только в село, и то мизерно. В целом государственная поддержка тогда была значительно, даже не на десятки процентов больше, чем в медведевском случае. Соответственно, показатели девальвации, волатильности, центробанковской деятельности в 2008–2009 годах выглядят как свидетельства борьбы с кризисом, поддержки российской экономики.