|
Почти полвека назад известный историк Ганс Кон, бывший свидетелем трагического опыта двух мировых войн и истощающих последствий вызова тоталитаризма, опасался, что Запад может “устать и выдохнуться”. В сущности, он опасался, что “человек XX века стал менее уверенным в себе, чем его предшественник, живший в XIX веке. Он на собственном опыте столкнулся с темными силами истории. То, что казалось ушедшим в прошлое, вернулось: фанатичная вера, непогрешимые вожди, рабство и массовые убийства, уничтожение целых народов, безжалостность и варварство”[37]. Эта неуверенность усиливается получившим широкое распространение разочарованием последствиями окончания холодной войны. Вместо “нового мирового порядка”, построенного на консенсусе и гармонии, “явления, которые, казалось бы, принадлежали прошлому”, внезапно стали будущим. Хотя этнонациональные конфликты больше, возможно, и не угрожают мировой войной, они стали угрозой миру в важных районах земного шара. Таким образом, еще на какое-то время война, по-видимому, так и не станет устаревшим понятием. Вследствие того что для более обеспеченных стран сдерживающим фактором являются их более развитые технологические возможности саморазрушения, а также их собственные интересы, война может стать роскошью, доступной лишь бедным народам этого мира. В ближайшем будущем обедневшие две трети человечества не смогут руководствоваться в своих поступках ограничениями, которыми руководствуются привилегированные. Следует также отметить, что до сих пор в ходе международных конфликтов и террористических действий оружие массового поражения в основном не применялось. Как долго может сохраняться это самоограничение, невозможно предсказать, однако растущая доступность средств, способных привести к массовым жертвам в результате применения ядерного или бактериологического оружия, не только для государств, но и для организованных группировок также неизбежно увеличивает вероятность их применения. Короче говоря, перед Америкой как ведущей державой мира открыта лишь узкая историческая возможность. Нынешний момент относительного международного мира может оказаться краткосрочным. Эта перспектива подчеркивает острую необходимость активного вмешательства Америки в дела мира с уделением особого внимания укреплению международной геополитической стабильности, которая способна возродить на Западе чувство исторического оптимизма. Исторический оптимизм требует демонстрации возможностей одновременно заниматься и внутренними социальными, и внешними геополитическими проблемами. — 159 —
|