|
Среди памфлетных стихотворений Милоша первых же послевоенных месяцев — «Портрет середины XX века». Это портрет польского интеллектуала-1945: …Всего охотнее играет в карты и в шахматы, чтобы не выдать своих мыслей. Руку держит на сочинениях Маркса, но дома читает Евангелие… В стихотворении присутствуют уже некоторые мотивы «Порабощенного разума», а в цитируемых строках — один из главных мотивов книги — феномен «двойного сознания», «двоемыслия», «раздвоения» польских (восточноевропейских) интеллектуалов. В 1948 Казимеж Выка, редактор ведущего журнала «Твурчость», публикует новую поэму Милоша «Нравственный трактат». Это анализ нравственной и психологической ситуации польской интеллигенции в первые послевоенные годы. То есть то, чему через несколько лет Милош посвятит книгу «Порабощенный разум». Цензура чудом пропустила поэму. Читатели заучивали ее наизусть. Быстрый 4-стопный ямб. Парная рифмовка. Поэму растащили на афоризмы и двустишия, как когда-то растащили на пословицы «Горе от ума» Грибоедова. Тема «ума», ситуация «ума», занимавшая и Грибоедова и Свифта, занимает Милоша. К Свифту — декану (настоятелю) собора Св. Патрика в Дублине Милош обращается за советами и «секретами»: …Дай просветительского века Секрет, чтобы не лгал я пышно, Как те, что славят человека И лишь во сне скулят чуть слышно. Хвалебной лести ждет Властитель От рифмачей в послушном хоре, Трясут задами в льстивой свите Все эти виги, эти тори. Декан, властители не правы, Хоть логика за них и сила. Пинок их вышвырнет из славы В ад картотеки, в пыль архива. Прочней твой дом, где кычут совы, Где дождь свой сыплет ночь-ирландка, Чем спесь властительской особы, Жест мраморный и прелесть лавра… Прочным домом Свифта стала английская литература, прочным домом Милоша — польская литература. Прочного же дома в буквальном, в житейском значении слова Милош в ближайшие годы иметь не будет. В ближайшие годы он выберет изгнание. В 1949 он побывает в Польше. Как раз в этот момент политика плюрализма и либерализма варшавских властей в идеологии и в культуре резко сменилась — под давлением «Центра» — жестким курсом. После этой «экскурсии» в Варшаву Милош, видимо, подумывал, не остаться ли ему в США. Но в США это были годы разгула маккартизма, годы работы комиссии сенатора Мак-Карти по расследованию антиамериканской деятельности, времена допросов, слежки за людьми, ограничения гражданских свобод. «…Джо Мак-Карти устраивал там охоту на коммунистов, — вспомнит Милош много лет спустя, — это вызвало ужас интеллектуальной среды, и, разумеется, ни один уважающий себя человек не мог присоединиться к антикоммунистической кампании, которую воспринимали как начало фашизма в Америке. Умственный уровень охотящихся подтверждал такое допущение. Я читал где-то стенограмму ответов Бертольта Брехта соответствующей комиссии Конгресса. Он играл ими, как кот мышью. Вскоре он уехал в Восточный Берлин…» — 10 —
|