|
Я снял свой чемодан с верхней полки и поднял свой портфель. "Вы куда?", — спросил меня пилот. "Я не могу лететь этим рейсом", — объяснил я. "Не беспокойтесь, — попытался он успокоить меня. — Вам не о чем беспокоиться. У нас очень хорошая система безопасности. Из-за войны в Заливе с этим самолетом ничего не случится. Вы будете в безопасности". "Я знаю, что вы абсолютно правы, — сказал я пилоту, смотревшему на меня удивленным взглядом. — Я — трейдер, и должен вернуться на рынок. Если мы только что бомбили Багдад, я должен вернуться на рынок". Я знал, что рынок, скорее всего, будет безумным. Это предоставляло мне отличную возможность сделать деньги. Я сел в тот вечер на борт последнего самолета, направлявшегося в Чикаго, и на следующий день уже стоял в яме S&P, где рынок показывал сильный подъем. Тот день принес мне шестизначную прибыль. Я так и не смог приехать в Москву для встречи с Отто и Джимом. Поскольку я не въехал в Россию в определенный день, моя виза оказалась просроченной. Когда мне не удалось получить новую визу, мы договорились встретиться месяцем позже в Будапеште. Когда я приземлился в этом городе с многовековой историей, я не знал, чего мне ожидать. К моему удивлению, я открыл для себя прекрасный город, сочетающий в себе очарование Старого Света и западную комфортабельность. Примером оказался современный отель на берегу Дуная, в котором я остановился. Как только я на- 220 ДЕЙТРРЙДРР: КРОВЬ, ПОТ И СЛЕЗЫ УСПЕХА чинал беспокоиться относительно всего, что читал и слышал о неэффективности Восточного Блока, где травля капитализма была государственной политикой, новые впечатления возвращали меня к реальности. В тот вечер шел снег, покрывший улицы и тротуары примерно двухдюймовым слоем хлопьев. Когда я прогуливался по улице, рядом с бордюром остановился грузовик. Водитель вышел из кабины и открыл кузов грузовика. Оттуда выскочила толпа мужчин, которые начали лопатами убирать снег с улицы. За ужином я спросил у одного из мужчин, сидевших со мной за столом: "Почему нельзя просто прицепить к грузовику снегоочиститель?" "Тогда у людей не было бы работы", — ответили мне. Даже после падения коммунизма все имели работу, независимо от того, насколько неэффективной или непрактичной она была. На следующий день меня привели на Венгерскую биржу товаров и акций в Будапеште. В комнате размером с мой офис за складными столами сидели три человека. Они то разговаривали по телефону, то записывали мелом на доске цены всего, чем торговали. Это настолько контрастировало с 8&Р-ямой Мерк, что я едва ли мог себе представить. Минут через 20 появились двое мужчин, говоривших по-русски, в сопровождении переводчика. Они были готовы обсудить детали предлагаемого бизнес-соглашения: они хотели, чтобы я торговал в интересах определенных российских кругов. — 187 —
|