Дейтрейдер: кровь, пот и слёзы успеха

14 ДЕЙТРЕЙДЕР; КРОВЬ, ПОТ И СЛЕЗЫ УСПЕХА

стью смешаться с этой толпой. Это мой выбор, я есть и всегда буду человеком, стоящим отдельно.

Я голубоглазый блондин, получивший образование в колледже и могу перевоплощаться в другую личность или индивидуальность, как только я облачаюсь в рубашку для гольфа или деловой костюм, но не это главное. Я не могу отрицать влияния воспитания на мой характер и определенно знаю, чего я никогда не стал бы делать. Я американец итальянского происхождения, и горжусь традициями своего рода и моей этнической принадлежностью. Мой дед Луид­жи Борселино эмигрировал из Сицилии и перебивался во времена Сухого закона, зарабатывая на жизнь бутлеггерством. Затем он и двое его братьев основали в Чикаго первую фабрику по производ­ству спагетти, а также бизнес по импорту оливкового масла.

Мои дедушка с бабушкой по отцовской линии имели четырех де­тей. Старший сын Норф родился в Италии, где провел первые де­вять лет жизни с матерью уже после того, как его отец эмигрировал в Соединенные Штаты. Когда Норф, наконец, приехал сюда, он совсем не помнил своего отца и знал его только по рассказам мате­ри. Первую встречу с отцом омрачил розыгрыш, жертвой которого стал Норф. На все последующие 70 лет это стало семейной шуткой. Кто-то отозвал Норфа в сторону и сказал ему по-итальянски, что его отец, который был ростом самое большее пять футов, теперь за­вел новое английское имя и любит, когда его так называют. Тогда Норф улыбнулся своему отцу впервые с тех пор, как был младен­цем, и громко произнес фразу на английском, заученную всего ми­нуту назад: "Привет, Коротышка!" Он так и не понял, почему отец сразу его отшлепал, как только увидел.

Следующей после Норфа родилась Луиза, потом мой отец Тони, затем и Джозефин, которую все называли "Джози". Моя мать Фло­ренс, или "Тутси", как ее называли, тоже была итальянского про­исхождения и имела много братьев и сестер: Сэмми, Кэролайн, Фрэнк, Антуанетт (ее все называли "Пышка") и Тина. Как с отцов­ской, так и материнской стороны мы остаемся крепко сплоченной группой тетушек, дядюшек и двоюродных братьев и сестер. Мы всегда вместе, помогая друг другу в трудные времена и находя по­воды совместно праздновать все события. В моем понимании это и есть почва, взрастившая обычаи италоамериканцев. Я вырос с по­ниманием, что не существует жертвы, которую ты не мог бы при­нести для своих родителей, своих детей и своих братьев и сестер. Я помню случай, произошедший, когда мои родители были молодо-