|
Мне приказали разбудить его и привести к ним. Когда мы оба вернулись, «Батя» приказал Воронину взять на себя командование группой на время моего отсутствия и отослал его выполнять новые функции. Меня же он усадил рядом и стал объяснять, в чем заключается задание. Говорил, в основном, «Батя», а комиссар сидел молча и пристально смотрел мне в глаза, проверяя мою реакцию на слова командира. Суть задания заключалась в том, что впереди, примерно в 3–4 километрах, находится небольшой калмыцкий хотун. Мне поручалось разыскать его, выяснить, нет ли там легионеров и сразу вернуться к нашей стоянке. «Понял, сын?» — спросил меня «Батя». Я молчал. В голове крутились мысли — пойти одному, в кромешной тьме разыскать хотун и проверить его. Понять это просто, но как осмыслить? «Батя» прервал мое молчание словами: «Это очень трудное задание. Но половина отряда ушла выполнять задание центра, и в моем распоряжении осталось не более 20 бойцов. Поэтому в помощи тебе, сын, выделить никого не можем. Да это и бесполезно. Второй человек будет только тебя стеснять в принятии решений в сложившейся обстановке». Он положил руку мне на плечо и добавил, что они с комиссаром уверены, что я справлюсь с этой нелегкой задачей. Я молчал. А в голову лезли мысли, почему я, а не кто другой? Комиссар понял мое молчание правильно. Он сказал; «Старший сержант, мы с командиром давно наблюдаем за тобой, ты правильный парень, тебе вполне можно доверять. Поэтому мы с командиром выбрали именно тебя, потому еще, что ты очень хорошо ориентируешься на местности в степных условиях, даже лучше, чем мы с командиром, и ты не теряешься в неординарных условиях. А нам очень надо знать, что творится в этом проклятом хотуне. Ребята без горячей пищи и без воды уже столько дней, могут сорваться. Нам нужна надежная дневка. Ты справишься, Володя!». Он впервые за все время моей службы в армии назвал меня по имени. «Батя» развернул карту местности, положил ее себе на колени и, подсветив фонариком, указал примерно наше расположение, нахождение хотуна, потом спросил: «Запомнил? Тогда действуй. Снаряжение оставь своему заместителю и вперед. Ждем тебя к рассвету». Я передал Федору свою поклажу. Он взял мой автомат, проверил его, сунул мне запасной диск к ППШ, вытащил из своего боезапаса две лимонки и засунул их мне за ремень, прибавив к моим двум. Мы, обнялись, он проводил меня за линию охранения. И я пошел Не знаю, дорогой читатель, как ты воспринимаешь мой рассказ, но когда я вновь возвращаюсь к тому случаю, меня опять пробивает мелкая дрожь. Оказаться в трудной переделке, когда рядом с тобой товарищи, это одно. Совсем другие чувства испытываешь, когда ты один в кромешной тьме идешь в неизвестность. Чтобы понять, это надо прочувствовать на себе… — 67 —
|