|
— Первый иностранный язык у меня немецкий, второй — английский. — А могли бы при необходимости сойти в Германии за своего? — Я работал во всех частях Германии с 75-го по 95-й год. Когда пришел в разведку, мне, лейтенанту, сразу определили германское направление. Но что сошел бы за немца — не уверен, все-таки выдает акцент. Короткое время мог бы продержаться, но потом все равно распознали бы. — А английский? — С английским слабее, практики маловато. Хотя иногда беседы вел сам, когда приходилось беседовать без переводчика. — Однажды в прессе проскользнуло, что Вы, исконно русский, родившийся 9 апреля 1948 года в городе Джизаке, говорите и по-узбекски. А потом, учась в Чернигове, освоили и украинский. Это правда? — Когда жил в Джизаке, говорил по-узбекски, но с тех пор прошло 36 лет, и многое забылось. Потом, прожив десять лет в Украине, приобрел и навыки украинского языка. — Позвольте обратиться к вопросам более сложным. Никакая разведка не комментирует деятельность своих агентов, их удач, достижений. Но случаются и провалы. Эймс, Ханссен, Трофимофф — ведь они были арестованы в Штатах не просто так. Видимо, чаще всего на людей, сотрудничавших с СВР, выводили предатели. Как борются во внешней разведке с этим злом? Создается впечатление некоей безнаказанности. Ушел, предал да еще обязательно проявил себя в мемуарном жанре… — СВР участвует в тайной войне. В любом противостоянии бывают и победы, и поражения, и предательства. К сожалению, предательство старо как мир, идет еще от Иуды. Но в том-то и сила личности, что она умеет подавлять в себе низменное, недостойное. И замечу, что в разведке людей, предавших, изменивших Родине, — единицы. Отношусь я к ним так, как только и можно относиться, — с глубочайшим презрением. По ним ведутся расследования, возбуждаются уголовные дела. Если есть возможность привлечь к ответственности, то делается и это. Если они находятся за рубежом, то приговоры выносятся заочно. Наша служба давно отказалась от спецмероприятий типа «человек попал под машину» или «укололся зонтиком». Тем не менее мы отслеживаем деятельность отщепенцев, в том числе, как Вы выразились, их «эпистолярные труды». — Сергей Николаевич, а с генерал-майором Калугиным, который на недавнем суде выступил со свидетельскими показаниями против Трофимоффа, Вы в США никак не пересекались? — Видел его там издалека на некоторых мероприятиях и приемах. — Существует сравнительно новая версия, будто у Калугина тяжело заболела жена, и американцы на него нажали: или идешь в суд свидетельствовать, или выкатываешься. — 191 —
|