|
3. Итальянцев, разумеется, в Германии презирают, однако, немцы проявляют беспокойство в отношении того, как бы Италия не попыталась заключить сепаратный мир. Поэтому в настоящее время в Италию спешно направляются целые дивизии в результате чего железные дороги, соединяющие Италию и Германию, настолько забиты, что нормальная торговля Италии с остальными странами Европы, включая Швецию, фактически прекратилась, чем Муссолини, как говорят в Берлине, крайне недоволен. Свое отсутствие в Мюнхене на встрече с Гитлером и Лавалем, которая состоялась две недели тому назад, Муссолини об’ясняет болезнью, из-за которой он якобы должен был послать вместо себя Чиано. Однако немцы считают, что его болезнь была просто выдумкой. 4. Мой информатор предполагает, что только ряд серьезных военных поражений может пошатнуть нацистский режим и отмечает, что события в России в настоящее время являются достаточно интересными и дают основание предполагать, что такое поражение может быть нанесено Германии уже этой зимой. Хотя германская пресса очень сдержанно освещает положение на русском фронте, достаточно дальновидные немцы все же умеют читать между строк официальных коммюнике и полностью отдают себе отчет в том, что германская армия на Восточном фронте находится накануне особо опасного кризиса. Население Берлина представляет себе ужасы расправы русских с Германией, если последняя проиграет войну. Эти опасения больше чем что-либо другое удерживают оппозицию нацистской партии от активных выступлений. Руководители этой оппозиции, как известно, в принципе пришли к соглашению, что Гитлер и его разбойничья банда, как они сами выражаются, должны быть уничтожены, а большинство нацистских преступников, ответственных за зверства в оккупированных странах, должны быть приговорены к казни. Указанные немцы хотят осуществить расправу с Гитлером и его бандой сами, не дожидаясь, когда это сделают союзники. Они также предвидят, что необходимо будет полностью эвакуировать войска из оккупированных стран, хотя не видят путей осуществления этого до заключения мира, ибо преждевременная эвакуация откроет Германию для одновременного вторжения со всех сторон. Военные и гражданские руководители оппозиции полностью отдают себе отчет в том, что о заключении какого-либо перемирия союзников с Гитлером или с кем-либо из участников его банды не может быть и речи. Они понимают, что об’единенные нации не могут сделать никаких заявлений относительно своей будущей политики до тех пор, пока они не убедятся в том, какого рода демократическое правительство будет сформировано в Германии и насколько надежным оно окажется. Трудности, с которыми встречаются эти лица, заключаются в том, что они полностью отдают себе отчет в невозможности создания в Германии любого демократического правительства, сформированного в целях заключения мира, если условия предстоящего мира будут содержать обязательства полного разоружения Германии и оккупации ее территорий силами об’единенных наций, ибо, по их мнению, это будет означать, что Германия передается русским для беспощадной расправы. Они задают себе вопрос, может ли Германия передать союзникам свои воздушные силы и подвергнуть таким образом германские города риску полного разрушения со стороны русской авиации. Для того, чтобы не подвергаться такой опасности, они скорее согласны с единственно возможным для них выходом, а именно — продолжать борьбу до конца и погибнуть. Они также считают, что если результатом этой борьбы будет анархия и коммунизм, то это не будет большим злом, чем перспектива русской расправы или оккупации. — 521 —
|