|
Одним из результатов пережитого в состоянии нирвикальпа самадхи стала еще большая широта взглядов Рамакришны, еще большая симпатия к любому искреннему стремлению познать Бога. В Дакшинешваре появился некто Говин-да Рой — индус, кшатрий по касте, он обращался к изучению многих религий в поисках истины и в конечном счете принял ислам. Неизвестно, в какой степени он действительно следовал мусульманским обычаям и обрядам, но, без сомнения, следовал учению и садхане суфи. Рани всегда настаивала на том, что врата Дакшинешвара должны быть распахнуты и для мусульман, и для индусов, отказавшихся от мира; администрации было дано указание и тем и другим выдавать соответствующую провизию. Говин-да Рой расположился в Панчавати, где с ним случайно разговорился Рамакришна и был очарован его верой и богопо-читанием. «Это еще один путь к постижению Бога, — сказал себе Рамакришна. — Мать являлась многим людям и через эту садхану тоже. Я должен испытать и мусульманский путь». В ислам его посвятил Говинда, выступая в роли муллы. — После этого, — рассказывал Рамакришна, — я преданно повторял имена Аллаха, носил одежду мусульманина-араба, пять раз в день совершал намаз и отворачивался от индусских идолов, уже не говоря о том, чтобы почитать их. Индусский образ мыслей попросту исчез из моего ума. Я провел трое суток в этом настрое на мусульманский лад и полностью реализовал садхану их веры. Рамакришна также говорил, что ему было видение внушительной сияющей фигуры с длинной бородой. Фигура в видении слилась с Ишварой, а Ишвара с Брахманом. Хридай же рассказывал о том, как Рамакришна потребовал и мусульманской пищи. Матхур умолял его не делать этого, потому что мусульмане едят говядину, для индусов запретную. В конце концов было принято компромиссное решение — нанят повар-мусульманин, под руководством которого повар-индус стряпал мусульманские блюда или, скажем, приблизительно мусульманские. Рамакришна за все это время ни разу не переступил порог храма Кали. Он оставил и свою комнату, временно переселившись в Кутхи. Сарадананда усматривает большой смысл в обращении Рамакришны к исламу. Он считает, что этим Рамакришна хотел продемонстрировать роль недуалистической веданты как исключительно действенного звена, способного соединять множество дуалистических религий. Бесполезно ведь делать вид, как из наилучших побуждений стараются показать некоторые либералы, будто различия между религиями или расами минимальны. Они очень велики — но только на поверхности. Единство между религиями можно обнаружить погружением в их глубины — до всесоединяющего Брахмана. — 96 —
|