|
За первым визитом последовали другие, и вскоре Наг Махашей пришел к убеждению, что Рамакришна не просто великий святой, но воплощенный Бог. Однажды, когда Наг Махашей остался с Рамакришной наедине, тот попросил его: — Ты ведь доктор — посмотри, что у меня с ногами. Наг внимательно осмотрел ноги Рамакришны и ничего не нашел. — Еще разок, — не унимался Рамакришна, — посмотри повнимательней! Тут Наг Махашей понял, что Рамакришна просто-напросто дарует ему удовлетворение невысказанного желания — позволяет ему коснуться ног, которые считает святыми. Позднее Наг Махашей рассказывал: — Не было нужды ни о чем просить его. Он читал мысли своих приверженцев и выполнял все их желания. Наг Махашей воспринимал как истину в последней инстанции любое слово, произнесенное Рамакришной, — даже сказанное в шутку. Однажды Рамакришна в его присутствии сказал другим своим последователям: — Я думаю, что докторам, адвокатам и брокерам трудно приблизиться к пониманию Бога... Как может постичь Бесконечность ум, который держится за капельку лекарства? В тот же вечер Наг Махашей выбросил в Гангу свой докторский чемоданчик и все медицинские книги в твердой решимости целиком посвятить себя духовной жизни. Он пришел к Рамакришне просить разрешения принять монашеский обет. Однако Рамакришна посоветовал ему оставаться в миру, сосредоточив на Боге все помыслы. — И пусть твоя жизнь станет образцом для всех мирян, — добавил Рамакришна. С того времени Наг Махашей и его жена повели жизнь предельно суровую и праведную. Рамакришна посоветовал им жить в своем доме и общаться с людьми святой жизни. На вопрос Махашея: «А как я найду людей святой жизни?» Рамакришна ответил: «Они сами к тебе придут». После смерти Рамакришны Наг Махашей с женой вернулись жить в свою родную деревню Деобхог в Восточной Бенгалии, недалеко от Дакки. В деревне они исполнили предсказанное им Рамакришной, ибо принимали каждого, кто приходил к ним, как святого и как воплощение самого Бога. Никакое служение, никакая жертва не казалась им чрезмерной для гостей. У супругов совсем не было денег. Наг свел свое питание к минимуму, необходимому для поддержания жизни, а между тем он всю жизнь страдал хроническим колитом. Ухаживать за собой он никому не позволял и неукоснительно заботился о том, чтобы у гостей была еда и удобства. Однажды, когда не оказалось топлива, чтобы приготовить еду для гостя, он взял и срубил на дрова одну из опор дома. Его самоуничижение просто приводило в ужас. Двое молодых монахов, которые пришли проведать его, были до такой степени сконфужены почтением, выказанным Нагом Махашеем, что при первой возможности унесли ноги из его дома. Но он настоял на том, что должен проводить их на станцию. Поезд пришел переполненный, и пассажиры поначалу не желали еще больше тесниться из-за монахов. Их поведение привело Махашея в полное отчаяние, он кричал, он в отчаянии бил себя по лбу, и пристыженные пассажиры усадили монахов в вагон. Был и другой случай: в доме Махашея нужно было кое-что привести в порядок, и его жена наняла плотника, однако Наг Махашей не мог смириться с тем, что другой будет работать на него. Он заставил плотника сесть, он набил ему трубку и стал обмахивать опахалом... Если ему нужно было куда-то отправиться на лодке, он требовал, чтобы ему позволили самому грести. Из-за этого люди опасались оказаться в одной лодке с ним. — 192 —
|