Такие мысли проносились у меня в голове, пока я сидела на пуфике перед телефоном, яростно накрашивая правый глаз (родители решили меня вытащить в театр), одновременно с ненавистью поглядывая на молчащий телефонный аппарат. Вдруг зазвонил телефон. «Если это Серега, – подумала я, – порву, как Шарик фуфайку». – Але! – раздраженно сказала я в трубку. – Сама «але», – раздался в ответ голос Сергея. – Шутить изволите, – пробурчала я сквозь зубы и сквозь заколку, которую держала во рту. – Ну да, – раздался игривый голос. – Почему бы и не пошутить, раз настроение хорошее? – Это не страшно, – сказала я. – Что не страшно? – Что настроение хорошее. Это я тебе сейчас мигом исправлю, – заявила я и швырнула заколкой в мамулькиного попугая, который спросонья дернулся на жердочке и заорал на всю квартиру: «Шухер, бабка, кругом шпиены!» – Ир, что с тобой? – забеспокоился Сергей. – Почему ты вдруг стала говорить таким скрипучим голосом? У тебя ангина? – Во первых, – сказала я, – это не я кричу, а мамулькин попугай. – Что-то я не помню у тебя никакого попугая. – Это мамульке вчера папулькин партнер подарил. Папулька сказал, что это он нарочно, чтобы всю нашу семью под корень извести. Уж больно попугай говорливый. И я показала попугаю язык. Тот прикрыл глаза, но отреагировал фразой: «Маманька, дай крупы пожрать!» – Какой партнер? – испугался Сергей. – У тебя папулька что – ЭТОТ? Я даже сразу не врубилась, но потом сообразила: – Тьфу, какие ты пакости говоришь! Деловой партнер! Деловой! Понял? Знаешь, у некоторых людей (я, конечно, не о тебе) бывают всякие коммерческие предприятия, благодаря которым они зарабатывают деньги (к тебе это, конечно, не относится). Вот это и называется – дела! – Понял, – сказал он. – Извини. – Ничего, ничего, – ответила я. – Гони пятьдесят баксов, и я обо всем забыла. На том конце трубке воцарилось тяжелое молчание, а потом Сергей осторожно произнес: – Ир, у меня сейчас нет пятидесяти баксов. – Гос-споди, – вдохнула я. – Ты сегодня в юмор совсем не въезжаешь? «Ехала телега – четыре колеса!», – неожиданно снова заорал попугай. – Слушай, – нервно сказал Сергей, – прекрати мучить птицу. Я из-за нее вообще ничего не слышу. – Да он сам орет, – пояснила я. – Услышит знакомое слово и начинает орать. Этого попугая какой-то спившийся актер воспитывал. Он иногда такие словечки заворачивает – хоть стой, хоть падай. К нам теперь в гости приличных людей звать нельзя. — 76 —
|