|
– Контрафактной, – объяснил папулька. – Диски же пиратские. – Ну разумеется, – сказал Ванилла. – Нешто мы сюда лицензионные диски втыкать будем? Потом, это будет некорректно по отношению к Неизвестному программисту. Он же в жизни никогда не пользовался никакими лицензионными дисками. – Четкие принципы? Уважаю, – сказал папулька. – Ладно, что дальше-то полагается делать? Надеюсь, Ирке не надо падать на могилку и устраивать плач Ярославны? – Патч Ярославны? – заинтересовался Маста Мэн. – Слышь, Ванилла, опять же классная идея – пропатчить могилку. – Маста, – сказал Ванилла, – давай эти интимные вещи обсудим без посторонних. Никаких плачей, – обратился он к папульке, – не надо. Каждый из нас скорбит в своем сердце. Молодые же пускай просто сфотографируются, а после этого можно и отправляться салатики кушать. Тут дядя Юра, который обещался выполнять функции папарацци, засуетился и стал выстраивать всех собравшихся вокруг курганчика. Труднее всего ему пришлось с Ваниллой и Маста Мэном, которые начали изображать некую скульптурную композицию и требовали, чтобы их сфотографировали именно так. На вопрос, что именно они изображают, Ванилла ответил, что эта композиция символизирует собой двадцать первое прерывание. Папулька сказал, что даже в его молодости до такого количества абортов никто не доходил, но получил чувствительный тычок локтем от мамульки и умолк. А несчастному дяде Юре, чтобы сделать кадр, пришлось забраться на дерево, потому что полянка была очень маленькая и все в кадр не помещались. Но даже с дерева полностью весь контингент охватить не удалось, так что живописная композиция Маста Мэна и Ваниллы осталась за кадром, что лично я весьма приветствовала. После фотосеанса Ванилла затеял было надо могилой длинную речь, прерываемую рыданиями и криками: «Спи спокойно, дорогой друг. Game over!», но нам это мероприятие уже надоело, и все отправились к машинам. Потом еще пришлось минут десять дожидаться Маста Мэна и Ваниллу (агент WD-40 в похоронных торжествах участия не принимал, потому что как тень следовал за Викой), которые вернулись, как они заявили, жутко обиженные проявленным неуважением к этому святому месту. Времени до начала свадебного ужина оставалось уже совсем мало, поэтому весь народ мы отправили прямо в кафе, а я отправилась домой переодеться. Серега со мной не поехал, заявив, что ему надо в кафе, чтобы подготовить мне сюрприз. – Слушай, – сказала я дома Вике, которая, как верная подружка невесты, отправилась со мной, отклонив молчаливые призывы агента WD-40 не покидать его общество, – прошло еще только полдня, а у меня такое ощущение, как будто эта свадьба уже неделю длится. — 170 —
|