Курьезы военной медицины и экспертизы

Но должен оговориться – не получился у меня тот настоящий Начмед. Так, Начмедишко – жалкая пародия на оригинал. Видать слабоват американский радиопротектор. Сейчас нашему Наче один годик и три месяца. А как он выглядит сложно сказать – посмотрите на кискины размеры.

ГЕНОТИП ИЛИ СИЛА КРОВИ

В советском городе-герое Ленинграде жили-были две военных академии – Военно-Медицинская и Артиллерийская. Сосуществовали они между собой очень мирно, их пути и интересы никак не пересекались. То есть где-то, конечно, пересекались, но это было далеко и высоко, в Москве, в Министерстве Обороны СССР, а в повседневной жизни их бытие было абсолютно автономным друг от друга, хоть и располагались они очень близко: медики по правую сторону от Литейного моста, а артиллеристы по левую. Чтобы из одной академии в другую добраться, всех делов было проспект Лебедева перейти. Видать из-за такого географического соседства и возникла у начальников этих академий большая дружба.

Начальником Военно-Медицинской Академии был генерал-полковник Иванов, а начальником Артиллерийской Академии был генерал-полковник Анисовец. Равенство званий и полная независимость друг от друга такой дружбе весьма способствовали. Любили генералы друг к другу в гости съездить, на дачке рыбку половить, в картишки перекинуться, да в баньке попариться. У медицинского генерала уж внучата нарождаться стали, а вот у артиллериста… Облом, короче – не было у Анисовца детей. Ну над мадам Анисовец вся кафедра Гинекологии колдовала, да без толку. Точного диагноза я не помню, но вывод был один – медицина бессильна. Очень такое заключение генерала Анисовца опечалило, что он своему другу и высказал.

Начальником кафедры Гинекологии ВМА в то время был один военный профессор, полковник Цвилев. Ну сами знаете классификацию советских полковников – «товарищ полковник», просто «полковник» и «эй, полковник!». Для медицинского генерал-полковника обычный полковник медицинской службы в любом случае попадал под категорию «эй-полковников», будь ты хоть трижды профессор. Позвал Иванов Цвилева и говорит: «Проблему моего друга необходимо решить самым наилучшим образом – надо найти очень хорошего ребенка на усыновление.» Точнее на удочерение, очень уж Анисовцам девочку захотелось. Критерии были просты – родители должны быть стопроцентно здоровы, очень умны и красивы. Козырнул Цвилев, ответил вечно-военное «Есть!» и принялся за работу.

Уж по каким каналам он ребеночка искал, я и понятия не имею, однако нашел, что потребовали, и весьма быстро. Молодую беременную привез к себе на Кафедру аж за месяц до родов. Обследовал полностью, убедился в полном здоровье, лучший курс витаминотерапии провел и точно в срок сам роды принял. Ну подождал еще дней десять – проконтролировал, чтоб ребенок на полноценном грудном питании был, и пошел докладывать начальнику академии. Оба генерала пристальные смотрины «генотипа обоих сторон» устроили. И по документам генеалогию родителей перекопали самым тщательным образом, и в личных «очных ставках» присутствовали – младенец, как не поверни, на пять с плюсом. Девочка, две недели от роду, роды неосложненные, быстрые, естественные. Вес три-триста. Ни группового, ни резусного конфликтов, никаких заболеваний у матери не до, не во время беременности, ни токсикоза, ни осложнений. Биологическая мать из самой, что есть благополучной семьи – питание беременной было полноценным, психологические стрессы отсутствовали. Дедушка по материнской линии доктор наук, бабушка – кандидат. По отцовской линии науки меньше, но общественный статус повыше – дедушка был так себе, невесть каким партийным начальником в Ленисполкоме, а вот бабушка из мира искусства – на весь мир известным преподавателем консерватории.