|
Вспомним, что и правящая верхушка выходцев с Дальнего Востока, равно как и масса аборигенов, потомков "малосильных" хуннов, имела уже солидный возраст. Их подъем начался в III в. до н.э., а к XI в. для них наступила фаза обскурации. Это означало, что в племенах, составлявших государство кимаков, рос процент субпассионариев. Исключение составляли кыпчаки, уже успевшие пережить этот тяжелый возраст и вошедшие в гомеостаз, т.е. равновесие со средой, природной и этнической. В гомеостазе хотя и торжествует посредственность, но не исключено появление отдельных пассионариев, беда которых лишь в том, что они не могут нарушить установившийся общественный строй, поддерживаемый большинством. На этом фоне даже слабопассионарным особам неуютно. Им хочется вырваться на свободу, т.е. отделиться от массы... и в середине XI в. эти энергичные кыпчаки появились на границах Киевской Руси. А кимакское объединение развалилось на части, как Римская империя III в. Народ, как поголовье, уцелел, а этноса, как системы, не стало. И когда в 1129 г. в Джунгарию вступили кидани, уже разбитые чжурчжэнями и бегущие от них, хан Елюй Даши, вынужденный сражаться с мусульманами, среди потомков кимаков обрел пополнение для своей потрепанной и усталой армии. Благодаря этому он победил последнего "великого сельджука" султана Саджара и создал кара-киданьское ханство в Семиречье. А Сибирь уже в 1143 г. отделилась под руководством тех же киданей, известных под именем "найманов" [+358]. Кимакские массы приняли новую власть безропотно, так же спокойно сменили ее на монгольское господство в 1208 г., вместе с другими "лесными народами" Сибири. Да и в самом деле, зачем им было волноваться. Этнос, лишившийся пассионарного генофонда, перестает мечтать "о подвигах, о доблести, о славе", а хочет спокойно пасти своих овец и охотиться на соболей. Воспоминание о героических предках становится ненужной нагрузкой на память, только мешающей повседневной хозяйственной деятельности, на которую не покушались правители сменяющихся династий. А все эти династии, начиная с тюркютских ханов, были иноземными, но для народных масс необременительными, ибо торговля, в отличие от Хазарии, была развита слабо и вытягивала соки из народа умеренно [+359]. Пожалуй, наиболее неприятным для нормальных кимаков было увеличение процента субпассионариев, но и тут кидани и монголы оказались "благодетелями". Они нуждались в воинах, и охотно принимали в свои войска неуживчивых кимакских юношей, а те, не . ладя с родственниками, меняли профессию: из пастухов становились "бродячими солдатами" и домой не возвращались, либо сделав карьеру, либо потеряв голову. — 176 —
|