|
Мышление архантропов, вероятно, было таково, что оно не было способно к вычленению моментов бытия из надстроек картин мира. То есть оно не было способно к анализу во взаимоотношениях с природой. Общие идеи и отвлеченные понятия были архантропам, а затем и неандертальцам не ведомы. Их мышление было организовано так же, как и у первобытных людей – приемников данной культуры. То есть они были ориентированы не на познание окружающего мира, а на увеличение информации о нем, буквально и с огромным количеством окружающих деталей, которые использовались в определенных ситуациях и в определенной строго фиксированной последовательности. Вот в связи с этим и начал интенсивно увеличиваться объем долговременной памяти, а такая последовательность стала исполнять роль логического мышления, когда один эпизод вызывал из памяти следующий, связанный с предыдущим и т.д. Это представляло собой подобие логической цепочки. Извлечение необходимой информации из долговременной памяти на определенный раздражитель требовало перетасовки заложенных в нее фактов и событий. Это способствовало мысленному перебору ситуаций, что в свою очередь способствовало формированию внутренней речи. В связи с перебором вариантов происходила некоторая задержка по времени в принятии решения. Данный интервал зависел от особенности мозга индивида. Поэтому в группах решения на какие-либо ситуации принимались быстрее. Таким образом, можно сделать вывод, что коллективное мышление поздних архантропов в заключительный период их существования как первых форм гоминин, и мышление зарождающихся палеоантропов отличались от первобытного коллективного мышления Homo Sapiens только отсутствием в нем большого количества мистических компонентов. В данном контексте даже можно с большой долей уверенности отнести к поздним архантропам строки о коллективном представлении первобытных людей из произведения Леви-Брюля: «Коллективное представление первобытных людей не являются подобными нашим понятиям, продуктом интеллектуальной обстановки в собственном смысле слова. Оно заключает в себе в качестве составных частей эмоциональные и моторные элементы, и, что особенно важно, они вместо логических отношений (включений и исключений) подразумевают более или менее четко определенные, обычно живо ощущаемые партиципации (сопричастия)». Так как мышление тесно связано с речью, то и язык архантропов был неспособен к построению условных фраз потому, что слова были одифференцированы от окружающих объектов и тесно связаны с чувственным восприятием, которое в своем зрительном секторе было устойчивым ярким и точным. Такое построение могло сделать только индивидуальное мышление, которого пока не было. У архантропов же оно базировалось не на логике, а на сопричастности всех и каждого члена праобщин как ко всем членам данного сообщества, так и ко всему окружающему миру строго ограниченному обжитой территорией. Так же и этот мир был сопричастен им всем. Вот это и есть корень мышления архантропов, из которого впоследствии зародилось мышление первобытных племен Homo Sapiens, но не современного человека. Это необходимо помнить. Таким образом, можно сказать, что мышление архантропов было в первую очередь направлено на познание окружающей среды, а значит и их речь, так же служила этому процессу. Вне познавательного процесса речь пока еще была фрагментарной из-за того, что обслуживала малое количество социальных наработок. — 476 —
|