|
Тот, кто сумел описать это с такой искренностью и страстью, должен был пройти через эту страшную и мучительную борьбу. И в тот момент, когда Кристофер-Фауст достиг знания, славы и тайной власти, он оказался на пороге ада в образе «Звездной Палаты», и черти в лице архиепископа и его клики уже готовили крюки и дыбу. Быть или не быть? Сохранить свою личность и с ней шагнуть в этот ад – или утратить ее и уйти в неизвестность? И тогда он делает новый выбор – освободиться от доктора Фауста. Подобно мастеру из суфийской притчи, подсунувшему Иблису, повелителю мертвых, искусно изготовленную куклу взамен живой дочери-души, он подсовывает чертям свою прежнюю личность. Теперь он больше не Кристофер Марло – он странник с новым именем, новой личностью, новой судьбой, прошедший через смерть и возрождение. Он бесправный шут – и Великий Мастер. И взамен на утраченную личность он получил новый, недоступный прежде дар – создать бессмертный храм поэзии, которая будет жить до тех пор, пока не умолкнет последний живущий на земле, и переживет всех земных властителей, королей и тиранов. В 1592 году был опубликован трактат Роберта Грина «Сад мудрости Грина» («Крупица ума, сторицей оплаченная раскаянием, и другие эссе Роберта Грина») в котором этот ныне забытый писатель укорял своих собратьев по перу в неподобающем поведении и взглядах, призывая их одуматься. Среди прочих он обращался и к Марло, сокрушаясь о том, что тот попусту растрачивает свой дар на кощунственные и циничные речи и деяния, и сравнивал его со знаменитым Никколо Макиавелли[17]. МакиавеллиА в 1633 году было опубликовано второе издание пьесы Марло «Мальтийский еврей», где появился новый герой, которого не было в прижизненном издании. Этого героя звали Макевилл . Он появлялся лишь для того, чтобы прочитать пролог пьесы: Пусть думают – Макиавелли мертв; Душа его перелетела Альпы. По смерти Гиза Францию покинув, Сюда явился он, к своим друзьям. Возможно, кой-кому я ненавистен, Но у друзей я обрету защиту. Пускай все знают: я – Макиавелли. Что люди мне и что мне их слова? Мной восхищаются и ненавидят. Напрасно отвергать мои писанья — Они читаются, чтобы достичь Престола папского… … Религию считаю я игрушкой И утверждаю: нет греха, есть глупость. Иль птицы в небе обличат убийство? Подобный вздор мне было б стыдно слушать. Что говорить о праве на корону? И Цезарь сам на власть имел ли право? Трон силой утверждается, закон, Как у Дракона, крепок только кровью. Кто крепко держит власть, тот дольше правит, — 68 —
|