|
Чаще всего исследователи концентрируют внимание на интересе романтиков к творчеству писателей и мыслителей прошлых великих эпох: Шекспиру, Мильтону, а также к народному творчеству. И это вполне справедливо и чрезвычайно важно. Однако подчас титаны-елизаветинцы заслоняют от исследователей менее великие, но очень важные для романтиков имена поэтов второй половины XVIII века, их прямых предшественников: Дж. Макферсона[19], Т. Перси[20], Т. Чаттертона, У. Каупера[21] и др. Между тем, они объявили войну только поэтам-классицистам второй половины XVIII века, то есть эпигонам Александра Попа. Своих более ранних предшественников – Шекспира и Мильтона, Чаттертона, безвестных авторов старинных баллад они называли учителями и стремились возродить их традиции. То, что имя Томаса Чаттертона оказалось в одном ряду с поэтами Возрождения, неслучайно и имеет глубокий смысл. Английские поэты-романтики не только стремились возродить поэтические традиции XVIII века, но и продолжили дело, начатое их предшественниками – поэтами предромантизма. При жизни имя Томаса Чаттертона, как мы знаем, было почти неизвестно в Англии. Правда, поэт недолгое время состоял в переписке с Х. Уолполом, которому он послал несколько своих произведений, выдавая их за сочинения средневекового автора Раули. С аналогичными письмами, кстати, Чаттертон обращался и к издателю Додсли, выпустившему «Памятники» Перси (декабрь 1768, февраль 1769 г.). Уолпол в письме от 28 марта 1769 г. высоко оценил присланные «образцы», но когда выяснилось, что они не имеют исторической ценности, то его интерес к Чаттертону пропал. С одной стороны, автор «Замка Отранто» боялся оказаться в смешном положении, поверив в реальность Раули (еще не утихли в Англии споры вокруг «Оссиана» Макферсона), а с другой – слишком велика была разница между аристократом, членом парламента, и шестнадцатилетним клерком из Бристоля. В одном из писем Чаттертон сообщил Уолполу, что «он сын бедной вдовы, которая с большим трудом содержит его ». И, кроме того, поэт осмелился просить помочь «найти ему место, чтобы он мог применить свои природные склонности » то есть заниматься литературой. На что Уолпол дал юноше «отеческий совет»: «…Я написал ему, что когда он сможет составить себе состояние, он сможет на досуге предаться занятиям, созвучным его склонностям », – будет вспоминать писатель позднее. Вскоре Уолпол уехал в Париж и даже забыл вернуть Чаттертону его рукописи, несмотря на настойчивые просьбы последнего. Не стоит подробно останавливаться на переписке и отношениях Чаттертона и Уолпола, тем более оценивать их в плане этическом. Об этом достаточно написано биографами поэта. Вопрос может быть поставлен несколько иначе: почему писатель-предромантик не поддержал поэта, чье творчество также развивалось в русле предромантизма? Именно разобщенность писателей второй половины XVIII века, отсутствие единой программы служит для некоторых зарубежных и отечественных ученых основным аргументом при отрицании предромантизма как течения в литературе. — 100 —
|