|
Что касается меня, я надеюсь, что кто-то найдет ответ и скоро, может быть, изобретут волшебную пилюлю, способную настроить нас в нужный момент на задачу. Увы, никто до сих пор не взялся за это дело: завтра, завтра, не сегодня. Между тем исследования, которые все-таки были осуществлены, предлагают если не лечение, то диагноз: прокрастинация, по словам психологов, это «саморегулируемое бездействие». Разумеется, никто не способен в конкретный момент делать все, что должно быть сделано, но суть прокрастинации заключается в том, как мы откладываем осуществление самых главных задач. Проблема, разумеется, не в том, что мы откладываем дела как таковые; если нам надо купить продукты или заплатить налоги, мы буквально не способны выполнять и то и другое одновременно. Если мы делаем сейчас что-то одно, другое должно подождать. Беда в том, что часто мы откладываем именно то, что необходимо сделать в первую очередь, а вместо этого смотрим телевизор или играем в видеоигру, чего можно было вообще не делать. Синдром откладывания на потом – клудж, поскольку он показывает, как наши самые главные цели (проводить больше времени с детьми, закончить роман) постоянно оттесняются менее приоритетными целями (если, конечно, стремление посмотреть последнюю серию «Отчаянных домохозяек» вообще можно рассматривать как «цель»). Людям необходимо расслабление, и я не осуждаю их за это, но прокрастинация высвечивает фундаментальный дефект в нашем когнитивном устройстве: разрыв между механизмом, который устанавливает цели, и механизмом, который выбирает, какой цели следовать. Дела, провоцирующие нас тянуть время, обычно отвечают двум условиям: мы выполняем их без удовольствия и нет необходимости заниматься ими немедленно. При малейшей возможности мы откладываем то, что нам не нравится делать, и предаемся удовольствиям, часто не задумываясь о последствиях. Короче говоря, прокрастинация – это незаконное дитя дисконтирования будущего (тенденции недооценивать будущее в сравнении с настоящим) и превращения удовольствия в жалкое подобие компаса. Мы витаем в облаках, нам не хватает мужества, мы обманываем себя. Звание человека требует пожизненной борьбы с самими собой. Почему? Потому что эволюция сделала нас достаточно умными, чтобы ставить разумные цели, но не снабдила волей для их достижения. Увы, витание в облаках и отлынивание – отнюдь не самые страшные наши проблемы; более серьезны психологические срывы, требующие профессиональной помощи. Ничто не иллюстрирует уязвимость человеческого разума так отчетливо, как наша подверженность хроническим и острым психическим нарушениям – от шизофрении до синдрома навязчивых состояний и биполярного расстройства (называемого также маниакально-депрессивным психозом). Чем объяснить безумие Джона Нэша, маниакально-депрессивные состояния Винсента Ван Гога и Вирджинии Вульф, паранойю Аллана Эдгара По, синдром навязчивых состояний Говарда Хьюза, депрессии, которые довели до самоубийства Эрнеста Хемингуэя, Джерси Козински, Сильвию Плат и Сполдинга Грея? Вероятно, четверть представителей человечества в настоящий момент страдает от тех или иных клинических расстройств. И почти половина населения в течение жизни сталкивается с той или иной формой психического нездоровья. Почему наш мозг так подвержен сбоям? — 99 —
|