|
Когда Андреа была ребенком, она страдала от того, что мы называем «сонный паралич» или «гипнагогические галлюцинации». Засыпая, она не могла двигаться, и видела краткие пугающие визуальные образы. Ее мать, строгая католичка, сказала ей, что это сатана приходит мучить ее. Поэтому она должна была молиться Иисусу, чтобы он защитил ее. Эти пугающие видения возникали и сейчас, хотя гораздо реже. Эта неспособность спокойно переходить в состояние сна беспокоила ее, когда она думала о приеме ДМТ в Исследовательском Центре. Возможно, она не сможет достаточно расслабиться, когда начнется накат. Она подумала о том, что под ДМТ она сможет испытать околосмертельный опыт, и беспокоилась о том, сможет ли отказаться от осознания собственного тела. Несмотря на свое беспокойство, Андреа получила удовольствие от минимальной дозы. Она суммировала свои ощущения своими первыми словами: Это было весело! Следующий день начался с того, что она сказала: «сегодня утром я проснулась в страхе. Потом я подумала, что раз вчера все было так легко, сегодня тоже все будет прекрасно». По какой-то причине я положил «набор для экстренной помощи» - валиум для снятия паники и таблетки нитроглицерина в случае чрезмерно высокого кровяного давления – на прибор для измерения давления. Я не помню, чтобы я делал это раньше перед сессией с максимальной дозой. Андреа раскашлялась до того, как я наполовину закончил инъекцию. Она несколько раз глубоко вздохнула, когда я вводил раствор. Потом она закричала: НЕТ! НЕТ! НЕТ!
В течение следующей минуты она кричала: Нет! Нет! Нет!
Она била ногами и брыкалась. Ее муж положил руку ей на ногу, мягко поглаживая и массируя ее. Я положил руку на ее другую ногу. Через две минуты она больше не кричала, а вздыхала, и казалось, что она немного успокоилась. Я сказал: «с тобой все хорошо. Просто дыши». Она тихо ответила: Окей. Примерно через четыре минуты я заметил слезы под ее повязкой. «Можешь плакать». Она начала всхлипывать, плакала примерно пять минут, потом начала понемногу расслабляться. Я кричала?
«Пару раз». Я так и подумала. Было трудно это принять.
«Там очень много эмоций». Она тихо рассмеялась: Я сама на это согласилась, да?
«Да. Твое подписанное согласие лежит у меня дома». Я так и не вышла из своего тела. Я сопротивлялась этому. Я думала, что умираю. Я не хотела умирать. Я боялась. Я поняла, что есть причина тому, что у меня есть тело, и что мне надо выполнить определенную работу с этим телом. — 196 —
|