Всеволод Бобров, гений прорыва

Представление Аркадьева о югославском футболе было основано на поездке команды ЦДКА глубокой осенью 1945 года, а также на ответном визите «Партизана» следующим летом. Конечно, предполагалось, что класс игры югославских футболистов возрос. Но чтобы соперники выступили так мощно, как на Олимпийских играх в Финляндии, никто в Москве представить не мог.

Под югославским флагом прибыли в подавляющем большинстве игроки высокого класса: вратарь Беара, центральный защитник Хорват, полузащитник Чайковский, нападающие Митич, Бобек, Вукас, Зебец. До приезда на Олимпийские игры каждый из них в составе сборной Югославии или «Партизана», лучшего клуба в стране, часто встречался с зарубежными соперниками, представлявшими различные футбольные школы.

Не в пример югославам, футболисты сборной СССР попали на Олимпийские игры, мало представляя, что происходит за рубежом. Конечно, пригодился опыт, полученный в серии предолимпийских товарищеских встреч со сборными командами стран народной демократии, но исповедуемый ими футбол нам был знаком: в 51‑м году в Польше побывали тбилисские динамовцы, в Болгарии и Румынии – футболисты «Шахтера». А как играют за пределами стран народной демократии, в той же Югославии, было неизвестно. В диковинку оказалось для нас многое в 52‑м году!

Вроде бы для тренеров и игроков испокон веков прописные истины: нападающие должны атаковать, защитники – обороняться. Но вот приезжают советские футболисты на Олимпийские игры и видят, что форварды сборной Югославии в случае необходимости умело уходят на помощь защитникам. Они не только увидели подобные действия, для нас необычные, но почувствовали на своей шкуре. Почувствовали, например, что наступление сборной Югославии заметно усиливалось благодаря поддержке полузащитников. Чайковский и Бошков, как это ни грустно, часто переигрывали наших инсайдов – Николаева и Марютина.

То, что вытворяли порой югославы, не стало открытием, пожалуй, лишь для одного Аркадьева. В «домашнем» чемпионате он тоже пытался нарушать привычные для нас каноны, скажем, приучал защитника Чистохвалова активно участвовать в наступлении. Но Аркадьев экспериментировал в матчах, когда соперники заметно уступали в мастерстве его подопечной команде. Не находилось ни одного клуба, который попытался бы противостоять Аркадьеву его же выдумками.

Даже самые лучшие наши футболисты, отобранные Аркадьевым в сборную СССР, встретившись с югославами, не всегда справлялись со своими обязанностями, не умели разобраться в быстро менявшейся обстановке. Оплошал Крижевский. Не имевший в предолимпийский период никаких нареканий, он оказался самым слабым защитником. Никогда не преуспевая в персональной опеке, Крижевский, тем не менее, получил от Аркадьева задание напрочь «закрыть» Зебеца. И с установкой тренера не справился: никто так легко не выигрывал единоборство, как Зебец, встретившийся с Крижевским.