|
Фильм, кажется, задел за живое не только меня. Поднимаясь на сцену, вижу, как взволнованы люди, как искренни их аплодисменты. Успеваю подумать о том, что контакт с аудиторией вроде бы уже налажен, теперь важно его не потерять. И сразу же на меня обрушивается шквал вопросов. На столе вырастает целая гора записок. Беру наугад первую попавшуюся: «Какое качество Вы считаете самым главным в человеке?» – Трудолюбие, – отвечаю я. «Бывают ли у Вас минуты страха в ходе матча?» – Раньше, когда только‑только надел форму голкипера, случалось, боялся шайбы. Теперь же на льду я настолько погружен в свое дело, что все постороннее перестает существовать. Хотя, конечно, вратарей не нужно считать абсолютно бесстрашными людьми. Ничего не боятся только безголовые дураки. Скажем, во время тренировок я всегда помню об опасности. Ведь в створ ворот летит одновременно по пять‑шесть шайб – на каждую не среагируешь. От прямого же попадания не спасают никакие щитки – боль страшная. Или вот, к примеру, канадцы имеют обыкновение бросать по воротам с острого угла, нет, даже не с острого – вообще с «нуля градусов». Шансов забить гол при этом почти никаких, зато вратаря искалечить – запросто, стоит только шайбе в горло угодить. Горло – это самое незащищенное место у любого вратаря. Раньше бытовало такое представление, будто хоккейный вратарь – это едва ли не самоубийца какой‑то, что весь он в шрамах и синяках и что зубы у него выбиты. Это выдумки. У меня, к примеру, за все годы игры в ЦСКА и сборной не было ни одной серьезной травмы, так что шрамами пока похвастаться не могу. Но что шайба бьет больно – это точно. «Снятся ли Вам хоккейные сны?» – Никогда. «Как Вы относитесь к судьям?» – Ревниво, что ли. Я понимаю, что им нелегко, что они обыкновенные люди, которые не застрахованы от ошибок… И тем не менее хоккейная борьба столь азартна, что в пылу схватки простить судейскую оплошность я не могу. Убейте меня – не могу. «Как Вы воспринимаете собственную славу?» – Спокойно. Наверное, я уже вышел из того возраста, когда письма болельщиков, известность и внимание приятно кружат голову. «Правда ли, что самым веселым хоккеистом сборной был Валерий Харламов?» – Правильно, Валерий. Только не Харламов, а Васильев. Со стороны вы никогда не подумаете, что он весельчак, – ходит всегда озабоченный, серьезный, но вдруг как выдаст какую‑нибудь шутку – у всех животы от смеха болят. «Помогала ли Вам ваша феноменальная реакция за пределами хоккейной площадки?» — 109 —
|