Уэйн Гретцки

«Ну ладно, первая игра», – успокаивал я себя. К тому же в команде произошли изменения. Джин Попил не поладил с руководством и ушел. Теперь у Уэйна был новый тренер Брюс Уоллес. Это, конечно, сказалось на его игре. Конечно, он скоро выправится, все образуется, он заиграет по‑прежнему.

Я пошел на вторую товарищескую встречу. Все было так же плохо. Где темперамент, сила, настроение? Он не походил на себя. И каждый раз, когда я спрашивал, что происходит, он отвечал: «Ничего. Ничего страшного». Так проходила игра за игрой. Наконец после тренировочной встречи в Ошауа я дождался его у лестницы (я никогда не захожу в раздевалку, считаю, что родителям там делать нечего) и еще раз спросил: «Что случилось?»

– Ничего, – как всегда, ответил Уэйн и попытался проскользнуть мимо меня на лестницу.

Мое терпение лопнуло.

– Или ты сейчас же скажешь мне, в чем дело, или я тебя увезу домой сегодня же, – твердо сказал я. – Все. Хватит. Ты сам не свой. Что‑то случилось. Рассказывай или едем домой.

Тут он как‑то успокоился. Мне показалось, что он выглядит испуганным. Чего он боится? Этого я еще не знал.

– Я сегодня заснул на игре, папа, – выпалил он, – представляешь? Вдруг заснул прямо на скамейке. Еле‑еле открыл глаза, когда настала моя смена. Я, видимо, устал! Не хочется сидеть в запасных, поэтому я никому ничего не говорю. Я думал, все само пройдет. Я не понимаю, что со мной творится.

Естественно, первым делом мы подумали о мононуклеозе.[12] Иногда у детей встречается это заболевание, лучшее лечение от которого – полный покой. Это было бы очень и очень плохо, но не смертельно. Во всяком случае, мы точно знали, с чем бороться и как. Тут же отвезли Уэйна к врачу в Торонто. Сделали все анализы. Мононуклеоза не обнаружили. Тогда мы заволновались по‑настоящему.

Уэйна осмотрел и наш семейный доктор в Брэнтфорде. Тоже ничего не нашел. Все это время сын находился дома, ничего не делал, только спал. Но сколько бы он ни спал, он все равно чувствовал себя усталым. Парень приходил из школы домой в половине четвертого и ложился спать. Просыпался он в половине шестого только для того, чтобы поесть, и опять ложился. Часов в одиннадцать вечера он просыпался от голода. Поев, опять тут же засыпал и спал до утра, пока не приходила пора отправляться в школу. Так продолжалось день за днем. И ничего не менялось.

Мы были в отчаянии и просто не знали, что делать. Наконец нам предложили показать Уэйна доктору Буллу, врачу сборной команды Канады с 1972 года. Доктор снова обследовал его. То, что обнаружилось, он назвал «атипичной формой мононуклеоза». Он прописал покой, тонизирующие средства и витамины, которых, по его мнению, Уэйну не хватало. Уэйн начал принимать лекарства и, черт меня побери, стал быстро поправляться! Вскоре все прошло и никогда больше не повторялось. Наконец‑то Уэйн мог сосредоточиться на хоккее и играть так, как ожидали зрители и как он мог играть.