|
Старец вырвался из моих рук и решительно направился в сторону дороги, куда посылала свой неистовый лай Ассоль. Смахнув слезинки, я увидел, что по дороге в лунном сиянии спокойно и медленно шествуют олень и олениха! Вот Арсений догнал их и пошел за удивительными зверями, Бог весть откуда появившимися. Потом он повернулся в мою сторону и махнул рукой. Я видел, как эта странная процессия удаляется, как старец поспешает за лесной парочкой, опираясь на свой посох. - Господи! - прошептал я, стоя в оцепенении у костра и смотря в сторону, где только что скрылись звери и старец. Мысли, чувства перемешались, я не знал, что же мне делать. Но через мгновение я кинулся за ними вслед, прямо в обуви пересек реку и побежал. Ассоль выскочила вперед меня. Мы бежали по лунным снежным полям, пока усталость не взяла верх, и я в изнеможении остановился. Нигде ни чудных зверей, ни старца не было видно! Только одно было понятно мне, что мы их, конечно, не найдем и с Арсением мы простились навсегда... Глава 12 Я не помню, как я вернулся домой, обратный путь выпал совершенно из моей памяти. Я пришел и рухнул в постель, не раздеваясь, и тут же забылся глубоким беспокойным сном. В нем мы с Арсением вновь шли по темному снежному лесу, блуждали среди деревьев, преодолевали ужас ущелья злых духов. Потом я терял старца и неистово искал его повсюду, громко призывая: "Арсений!!! ". Потом потянулись монотонные, ничем не приметные дни, постепенно я входил в привычную для себя колею, в которой жил прежде, до встречи с Арсением, до всех тех удивительных и трогательных событий, которые произошли с нами за время нашего совместного жития. Мне казалось, что корабль моей жизни попал в сильный шторм, в котором его изрядно потрепало, и теперь, забравшись в свою родную гавань, судно постепенно восстанавливает свои силы. Трудно было только первые дни, первую неделю, но постепенно ум мой и чувства стали успокаиваться и приходить в нормальное состояние. Я знал, что для того чтобы пережить что-то серьезное, то, что вырвало тебя из прежнего состояния, что перевернуло многое в тебе, нужно обязательно что-то делать, постоянно находить себе занятие, иначе будет плохо. Для душевного успокоения и восстановления равновесия нет ничего лучше, чем забываться в труде, в простых мирских заботах. Нужно, чтобы мозг был занят вещами совершенно отдаленными от высших сфер, от глубин мироздания. Конечно, совершенно отключить мыслительную деятельность невозможно, но погружение в бытовые мелочи как бы раздробляет волны переживаний, привходящие из глубины. — 64 —
|