|
Именно в такой день я решил показать старцу Арсению наши места, ибо почти с первого дня нашего знакомства и совместного жития непогода заключила нас под "домашний арест", и приходилось сидеть все время у печи и наслаждаться ее теплом. Земля, конечно, не высохла, только на открытых полянках можно было идти без опасения поскользнуться, а в лесу было скользко и нужно было ступать осторожно, чтобы не упасть на земляном масле. Арсений шел сзади. Мы поднялись на поляну и коротко помолились в часовне. Вид с этого места был удивительный: панорама, открывающаяся отсюда взору, буквально завораживала. На противоположном склоне виднелись домики нашего поселка, а чуть выше - дачи, которые по наружности отличались от жилья местного населения, ибо дачи, как правило, строили люди зажиточные. Далее - потянутые голубоватой дымкой горы, похожие на мятую перину, покрытые невысоким лесом. Я рассказывал старцу, как и что видно с этого места, а он все переспрашивал: - А ну-ка, Владимир, поподробнее. - Горы, небо, синева, солнце, бескрайние горные перины, - перечислял я. - Как дышится-то легко, прямо радость какая-то в воздухе разлита, - вторил мне старец. - Кто приходит сюда, все говорят, что здесь они чувствуют необычный подъем, вдохновение, - нахваливал я свои места. - Как же ты, мил человек, поселился здесь? Почему часовню построил? - В детстве было у меня то ли видение, то ли сон, что Христос на землю пришел. Это было в лунную ночь. Звезды сияли на небе, как бриллианты под солнцем. Спаситель мира в полнеба стоял, и такая благодать на земле была, что в жизни я ничего подобного не ощущал. Мертвые люди воскресли и стояли по всей земле, плача от радости и обнимаясь со своими ближними после долгой разлуки. Это была такая радость, такая! На всю жизнь это переживание запало мне в душу. Только не знал, как его в жизни применить, что сделать, чтобы всем людям рассказать о том, какая их радость ожидает, когда будет Второе Пришествие Спасителя, когда все люди воскреснут и смерти на земле больше не будет никогда. Никто и никогда уже более не умрет, не будет больше слез, отчаяния, боли, а только радость, мир и благодать. Арсений внимательно слушал меня и произнес выдержку из Откровения Святого Иоанна: - И отрет Бог всякую слезу с очей их, и смерти не будет уже; ни плача, ни вопля, ни болезни уже не будет, ибо прежнее прошло. - Думал я долго, что же мне сделать в честь этого откровения, и пришло мне на душу, что нужно построить часовенку, посвященную Всеобщему Воскресению. С моим близким приятелем несколько лет материалы собирали, немножко другие добрые души помогли, вот и получилось. — 31 —
|