Дельфания

- Почему ты так решил? - спросил я.

- Не знаю, дядя Вова, я так почувствовал. Когда вы говорили о Дельфании, то в вашем голосе было что- то такое необычное, что я так подумал, - ответил Илюша, а потом задал следующий вопрос:

- А Дельфания вас полюбила?

Ну что сказать мальчику? Как обьяснить ему, что я не могу и часа без нее прожить, что все мое существо стонет от безумной любви и блаженства и что ту сладость и счастье, какие я пережил с Дельфанией, невозможно ни описать, ни выразить никаким языком. Но самое главное, что теперь я не знаю, как мне дальше жить без нее, как вернуться в мир людей, когда я познал мир моря, жизнь, где только солнце, только радость и любовь, любовь, которая навсегда и которой нет конца.

- А может быть, вам жениться на Дельфании? - спросил Илюша, не дождавшись от меня ответа на предыдущий вопрос.

Больше я ничего не отвечал мальчику, потому что к горлу подступил комок и слезы навернулись на глаза. Я мог себе позволить это, когда меня никто не видит, когда ночь, тишина и любовь, летящая через всю вселенную туда, в море, где Дельфания резвится с дельфинами.

Глава 17

ПРОЩАЛЬНЫЙ ТАНЕЦ ЛЮБВИ ПОД ОБЛАКАМИ

Не знаю, насколько повлиял на Илюшу мой рассказ, но он очень быстро поправился, а самое главное, настроение у него стало бодрым и веселым - не осталось и следа от прежних ударов и переживаний, которые постигли мальчика в последние месяцы и годы. Я был рад за него, но еще больше меня радовало то, что теперь я могу отправиться к Дельфании. Конечно, я подозревал о том, что Илюша запросится пойти со мной, и потому внутренне дал себе твердую установку, как решительно отвергнуть просьбу Илюши. Однако на самом деле оказалось все иначе, потому что установки и намерения, как видится, это одно, а жизнь - это совсем другое. И когда Илюша стал со слезами на глазах упрашивать меня взять его с собой, я не мог ему возразить и согласился без лишних отговорок.

- Хорошо, Илюша, я возьму тебя, но только ты будешь меня слушаться, как солдат генерала! Будешь жить в палатке в лесу с Ассоль, а я на берегу. Днем мы будем встречаться, а ночью ты будешь спать, и чтобы я шороха не слышал, - говорил я, собираясь в поход, укладывая в рюкзак продукты, одеяла и колокольчик, завернутый в белую ткань.

Мы шли по солнечным тропам и тенистым аллеям Северного Кавказа на Большой Утриш, а я все наставлял Илью, как ему следует вести себя, чтобы не мешать мне. Я до мелочей расписывал все детали его распорядка жизни в лагуне, но, как виделось, все это я говорил сам себе, потому как мальчик был так счастлив, настолько светился радостью, что меня не слушал. А точнее, был согласен на любые условия, какие бы я ему ни предложил. Для него начиналась новая жизнь, и он жадно ступал к ней, желая как можно быстрее оторваться от прежней. Вскоре и я замолк, погрузившись в размышления о собственной жизни и вообще обо всем.