Дельфания

- Ты не прав, Вова, я знаю ЧТО более всего заставило прийти к такому разочарованию, но поверь мне, в России скоро все изменится. Скорее МОЖЕТ измениться, если те, кто слышит, чьи сердца не затуманены мраком, пороком и невежеством, будут для этого трудиться.

- Я уже все это слышал, - выговорил я с неким раздражением. - И я тоже пытался что-то изменить, но все остается по-прежнему, если не хуже.

Я помолчал, и Дельфания также притихла, давая мне время высказаться, так как видела по моему лицу то, что притронулась к больному месту моей души. - Хорошо, - наконец прервал я молчание.

Что ты мне предлагаешь делать для этого?

- Ты должен делать, Вова, то, что делаешь - писать книги. Это твоя главная работа, а точнее, призвание на земле. Твои книги будут пробуждать в людских сердцах веру в добро и любовь, в возможность счастья и новой радостной жизни.

- Дельфи, ты наивный человек! Кому нужны мои книги? Видела бы ты книжные прилавки - чего там только нет! И в первую очередь раскупаются боевики, детективы, криминал и так далее. Мои книги на прилавках - как глас вопиющего в пустыне. Я вот уже две книги выпустил - и что? - спросил я и сам же ответил. - Ничего! Есть книги и поинтереснее, чем мои, и вообще...

- Ты недооцениваешь себя, Владимир, у тебя талант, во-первых, а во-вторых, у тебя есть одна особенность, о которой ты не подозреваешь, потому что не можешь увидеть себя со стороны и разобраться в себе.

- Ты меня заинтриговала, Дельфи, так как мне казалось, что во мне нет ничего особенного.

- А вот и есть! - проговорила Дельфания с игривой улыбкой, пытаясь вывести меня из мрачного состояния духа. - Ты опережаешь время на семь, а то и на десять лет. Ты, например, что-нибудь делаешь и ждешь от людей, общества реакции, то есть понимания и признания, - его нет и ты уходишь в сторону, бросаешь свое дело, думая, что оно никому не нужно и что ты ошибся в правильности своих действий. Но ведь проходит несколько лет, и вдруг то, что ты отринул, становится нужным всем и важным для всех. Вспомни, как ты строил часовни, которые сначала были никому не нужны, а потом стали необходимы всем до такой степени, что тебя даже стали оттеснять от твоего труда.

Я поджал губы, понимая, что она права.

- Так и с твоими книгами, которые, как ты говоришь, никому не нужны, хотя я в это не верю, потому что и сейчас их читают, и уже сегодня, даже, может быть, в этот самый вечер они помогли какому-нибудь человеку найти себя и поверить в доброе и светлое. Если ты бросишь на полпути свое дело, не дождавшись пока оно разовьется и не даст результатов, то ты будешь глупцом, который посадил фруктовые деревья и, не дотерпев до того времени, когда они принесут плоды, оставил их и ушел, почитая, что ждать фруктов - безнадежное занятие.