Есть способ созидания себя сызнова. Я вижу, что мое естество соткано из огромного, крепкого, запутанного узла, в котором в невероятном, фантастическом узоре переплелись и кармические завязки, и родовые программы, и энергетические установки друзей, и стандарты близких, и модели дальних, плюс воздействия недоброжелателей и тех, которые желают мне добра (что порою хуже). Кроме того, тут и собственные программы на провал, на поражение, и личные греховные хвосты, и еще много чего, что связывает по рукам и ногам, превращая меня в глубоко больное, уродливое и пресмыкающееся существо. Кроме того, я вовлечен в особый вид рабства — религиозный, в котором погряз по уши. Сейчас, наверное, нет человека, который бы не был втянут в ту или иную религиозную секту, неважно, малая секта или глобальная, официальная или индивидуальная — результат один: рабство явное или скрытое, т. е., в первом случае человек дает себе отчет, а во втором не подозревает о своей связи с теми или иными религиозными идеями. Мода на религию незаметно вуалирует подлинный смысл древних писаний, делая упор на внешнее, соблюдение ритуала и формы. Однако, в реальности в этом нет никакой истинной духовности, а лишь стремление пастырей, руководителей обрести власть, деньги, господство над страждущими и несчастными душами. Я, понимая всю невероятную сложность распутать этот гигантский узел, в котором оказалось мое старое карликовое «я», вдруг прихожу к выводу, что легче создать совершенно новое, нежели пытаться изменить, очистить, залатать и перестроить старое. Я жажду напрочь уйти, покинуть прошлое «я» и окончательно обосноваться в совершенном «Я». Ведь я намерен тотально и радикально преобразовать свою жизнь, а не реанимировать то, что уже отжило, что безнадежно запуталось во всей этой фантасмагории правил и наставлений, доктрин и теорий, как муха в паутине. Я строю новое существо, я созидаю себя нового. Для этого использую древний, как сама жизнь, способ — отделение души от тела. Мысленно я отхожу от самого себя и смотрю на себя со стороны. Я стою рядом и наблюдаю все процессы, какие происходят в моем прошлом «я». Вместе с тем, я прекрасно вижу и свое новое существо, его новые качества, его внутреннюю природу. Оно очень светло и бескрайне свободно, как глубокое синее небо. Ничто не касается его, ибо оно смотрит на всё сверху, с высоты небес, осознавая всю суетность и мелочность чувств, переживаний и стремлений, какие господствуют в мире. Мое новое «Я» всегда улыбается и всегда радостно, его не касаются тревоги, волнения, какие терзают людей, ибо, на самом деле, мир и жизнь созданы для счастья и благодати, а не для страданий и мучений. Каждый человек счастлив, но не знает об этом! — 142 —
|