|
"И в конце-то концов - я ведь сам сел на мель", - звучит признание, что об этом маневре нижних знали; и подыграли, исходя уже из своих соображений. "Без меня продолжался великий поход", - это уж точно, вон - сколько партий, и штурм продолжается. "Я пью пену -волна не доходит до рта", - т.е. нет связи и нет информации. "И от палуб до дна обнажились борта", - развоплощены, освобождены от белковых тел. "Дыра у ребра, рубцы от тарана, шрамы от крючьев, переби- тый хребет" – это детали не мелкого характера. Под "ядром" кодируется удар от самого Сатаны, а "вспоротое брюхо" напоминает об очень солидной "внутреной" операции. "Ветры кровь мою пьют и сквозь щели снуют прямо с бака на ют, - меня ветры добьют", - чуждая идеология, неверная информация, низменное корыстное волеизъявление большей части населения, - "гвозди в душу мою забивают ветра". "И гулякой шальным всё швыряют вверх дном," - все, действительно, переворачивается вверх дном: искажается, преподносится в черном свете, разрушается, уничтожается и калечится. "Захлебнуться бы им в моих трюмах вином", - уже захлебываются, об этом, кажется, заботится сама Природа. Далее звучит надежда на благополучный исход предприятия, па выход из плена, на возвращение команды, на возврат своего статуса в строю. Песенка, выше, исходит как бы от группы лидеров, не по своей вине покинувших командирские посты, а следующая "Я теперь в дураках - не уйти мне с земли" - написана уже от лица, брошенной на произвол команды. От тех, которые приняли в штыки "самозванцев-оборотней", на первых порах не понимая, что происходит... В самом деле - поначалу все было правильно, а потом - на 180°. Я сама в душе кричала от боли... и этого не забуду никогда. Что можно думать, когда первый Ельцин говорит: "Берите суверенитета столько, сколько вам нужно", а другой - за попытку его получить - готов уничтожить все живое и сравнять с землей все надземные постройки. Первый - щедр на свободу и независимость, второй - до мозга костей имперской закваски. Это уже почти сказочный сюжет, когда герой сказки при посредстве колдовства превращается в некое уродливое существо, отвратительное и безобразное. Даже лучшего из нас, если обработать подобной гипнотической программой под среднестатистический флюгер, - можно сделать таким же. Хорошо, что окружные республики вовремя успели освободиться, и первый Ельцин успел тогда поставить все точки над "и". Что бы могло быть - запоздай эти события хоть на немного? В Таллинне, я думаю, мы бы все погибли под руинами... от собственной, и всеми любимой, армии. Большинство населения России тогда метало громы и молнии в сторону тех, кто стоял за распад Союза; я помню митинги в Москве, разговоры в автобусах, на улицах, в поездах... Как много людей загорались жуткой ненавистью при одном только упоминании "независимость". Нет, что ни говори, а народ достоин своих правителей, а те - его. — 790 —
|