Гештальт-терапия: Отношение

О принципиальных «ни-ни» в Гештальт-терапии я уже говорил: велеречивость, предвкушение, повествовательность, долженствование, манипуляции.

В данной главе я уже коснулся вопроса будущего и про­шлого, однако поговорю о нем более подробно еще, по­скольку здесь я только обрисовал тему. О других же вопросах (повествовательности, долженствовании и мани­пуляции) следует рассказать особо, затронув все следствия и исключения из правил.

I. Повествователъность

Повествователъностъю Перле считал так называе­мую «научную игру», точно так же, как религиозную игру — «долженствованием». В терапевтической ситуации наи­более частыми проявлениями данного отношения являются предложение (диагностическое) информации, поиск обыч­ных объяснений, дискуссия по философским или мораль­ным вопросам или по значению слов. Все это вместе с вежливыми клише табуировано в Гештальт-терапии как «многословие». Как говорил Перле: «"Почему" и "потому что" в Гештальте считаются грязными словами. Они ведут лишь к рационализации и принадлежат ко второму разряду продукции многословия. Я выделяю три разряда подобной продукции: дерьмо цыплячье — это "доброе утро", "как дела?" и т.д.; дерьмо собачье — это "потому что", рацио­нализация, извинения; и дерьмо слоновье — это когда го­ворят о философии, экзистенциальной Гештальт-терапии и т.д.— как раз этим я сейчас и занимаюсь».

Слово «дерьмо собачье», в частности, в Гештальт-тера­пии стало термином технического жаргона из—за своей вы­разительности. Оно указывают на нечто, от чего следует избавиться, что теряет свою весомость при непосредствен­ном переживании.

Действия Гештальт-терапевта часто оказываются до­вольно неприятными для пациентов, ранее прибегавших к психоанализу или читавших психоаналитическую литера­туру, где интерпретация считается широким проспектом к истине. Более того, тенденция к поиску облегчения от психологических напряжений через обычные объяснения является естественной для многих. Должны ли мы назвать подобные психоаналитические и спонтанные попытки не иначе, как стерильными играми «прилаживания», как предлагал Перле?

Лично я убежден в правомерности воздержания от вы­ражения интеллектуальных заключений как о психотера­певтической технике, хотя и не согласен с пренебрежительным отношением многих Гештальт-терапевтов к желанию пациента разобраться на интеллектуаль­ном уровне. Думаю, что это не только совместимо с применением техники, но и более эффективно. Не следует полагать, что «Аристотелевы причинно-следственные иг­ры» всегда является иной техникой избегания (фобийное поведение) в отношении полезности обсуждаемого закона. Достаточно того, что мы знаем, что иногда объяснения яв­ляются избеганием. Если так, то когда пациент должен играть в игру Гештальта, где правилами не дозволяются «почему» и «потому что», он раньше или позже дойдет до точки, где почувствует себя неуютно без привычных «кос­тылей». Другими словами, некоторые из его объяснений будут функциональны, а другие — фобийны. И все же, ког­да его просят полностью отказаться от объяснений, он на­ходит, что иногда не может этого сделать с легкостью и чувствует себя виноватым, пустым, напуганным, начинает «повествовать», а не переживать дискомфорт момента или свою «необходимость» объяснить себя. Если я прав, техника табуирования интеллектуальных формулировок может оказаться подобной проявке фотопленки: высвечи­ванием того, что иначе осталось бы невидимым. Думаю, что это верно для суппрессивной техники вообще.