Эго, голод и агрессия

Организмическая реорганизация 105

с трудом мог дышать, я не способен был сидеть или стоять и бродил по дому как лунатик, а когда, наконец, меня вызвал экзаменатор, я почти онемел и трясся как осиновый лист. Я испытывал те же эмоции и ощущения на скачках: выиграв на первом забеге, я обнаружил, что не смогу вынести второ­го и ушел, чтобы вернуться после скачек. Я мог бы привес­ти множество подобных примеров: как только у меня воз­никает чувство предвкушения, возбуждения или тревоги, я ощущаю ужасное давление в груди, я не могу дать выход своим эмоциям, через некоторое время подавляю себя и на­хожу, что я потерял все свое мужество и не могу встать ли­цом к лицу с ситуацией, в которой возникает хотя бы одна из этих эмоций».

На примере феномена тревожности я хотел продемон­стрировать те огромные изменения в теории и практике, ко­торые являются следствиями на первый взгляд небольших поправок к основам теории Фрейда. Но они также знамену­ют переход от техники «свободных ассоциаций» к «концент­рационной терапии», изобретенной В.Райхом, которую я пы­таюсь систематически развивать. Конечная цель этой техни­ки состоит в сокращении срока излечения невроза и пост­роении основы для подхода к некоторым психозам.

Глава 10

КЛАССИЧЕСКИЙ ПСИХОАНАЛИЗ

Наше отношение к хорошему и плохому в жизни, как мы видим, идет рука об руку с противоположными реакциями. Строго говоря, это даже не реакции, а события: «хорошие» относятся к любви, симпатии, гордости и удовольствию, «пло­хие» — к ненависти, отвращению, стыду и боли; они являют­ся вариациями ЯТ и ф соответственно и играют роль в испол­нении или крушении любого замысла, любого инстинкта.

Несомненно, что влияние полового инстинкта на нас очень сильно, и что 41 и, в меньшей степени, ф принимают в нем учас­тие. Но можем ли мы согласится с фрейдовской теорией ли­бидо, утверждающей, что любовь, симпатия, гордость и удо­вольствие — лишь выражения полового инстинкта?

В ходе моих наблюдений я обнаружил, что пищевой ин­стинкт и функции Эго играют гораздо более значительную роль почти в каждом случае проведения психоанализа, чем я был склонен ожидать. Сколько бы я ни пытался узнать что-нибудь о пищевом инстинкте из психоаналитической лите­ратуры, я повсюду натыкался на то, что анализ чувства голо­да всегда смешивался с анализом того или иного либиди-нозного аспекта. Были предприняты серьезные попытки к изучению проблемы функций Эго, но Фрейд доверил Эго иг­рать лишь вторую скрипку, в то время как первая досталась Бессознательному. Я не мог избавиться от ощущения, что Эго причиняло психоанализу сплошные неудобства, будучи