Сильва

Как и прежде, самым разговорчивым среди нас был доктор Салливен. Он говорил медленно, сопровождая свои речи широкими взмахами рук, что делало его похожим на священника, читающего проповедь с кафедры. Дороти сидела молчаливая, с той таинственной улыбкой на губах, которая так волновала меня в былые времена. Я отвечал на вопросы старика - в той мере, в какой мне позволяло навязчивое желание высказать свои тайные мысли. Пока Дороти наливала нам по третьей чашке чаю, наступила пауза. Я воспользовался ею, чтобы с дурацкой поспешностью спросить напрямик:

- Скажите, доктор, вы верите в чудеса?

Дороти застыла с поднятым чайником в руке. Ее отец поперхнулся и, захлопав глазами, изумленно воззрился на меня. Доктор всегда был крайне религиозен, религиозен на старый манер, основательно, даже если ему и случалось ожесточенно отстаивать перед своим старым другом епископом Солсберийским теорию Дарвина. Наконец он обрел дар речи:

- Мы должны верить Писанию.

Я покачал головой.

- Нет, я говорю о чудесах, которые происходят сегодня, у нас на глазах.

Он удивился.

- Чтобы я мог ответить вам на это, нужно, чтобы они произошли. Но за всю мою долгую жизнь я лично ни одного чуда не видел.

- А как же Лурд?

Он скептически махнул рукой.

- Позвольте мне усомниться в подобных вещах. Я не папист, и все эти истории католических попов отнюдь не внушают мне доверия. Кроме того, многие врачи, даже убежденные католики, единодушны: большая часть этих так называемых исцелений, даже если предположить, что они имели место, объясняется вовсе не чудом. Резкая активизация обычного биологического процесса под воздействием сильного душевного потрясения - вот вам и объяснение "чуда".

- И никто еще не видел, чтобы отрастала ампутированная нога, - добавила Дороти.

Я взял чашку, которую она протягивала мне, и возразил:

- Прошу извинить, но вы забыли о чуде в Каланде, когда некий Мигель Хуан Пельисер вновь обрел ампутированную ногу по милости Святой девы Пилар Сарагосской.

- Это когда же было? - осведомилась Дороти, предлагая мне сахар.

- В семнадцатом веке.

- Слишком давно. И с тех пор больше ничего?

- Насколько я знаю, ничего, но вот Дэвид Гернет высказал по этому поводу одно весьма существенное замечание: чудеса, сказал он, не так уж редки, просто они случаются нерегулярно - иногда может пройти целый век без единого чуда, а потом внезапно они начинают сыпаться как из рога изобилия.

Я размешал сахар и добавил:

- Не знаю, можно ли это считать началом очередной серии, но одно чудо я, во всяком случае, увидел.