Шутка

Конечно, я знаю. Отлично знаю. Случилось это на моей свадьбе.

Я учился в Брно в высшем музыкальном училище по классу скрипки и в университете слушал лекции по музыковедению. На третьем году пребывания в Брно вдруг почувствовал себя как-то ужасно неуютно. Отцу дома жилось все хуже и хуже. Он перенес инсульт. К счастью, выкарабкался, но с этого времени вынужден был очень следить за своим здоровьем. Меня непрестанно мучила мысль, что он дома один и, случись с ним беда, не сможет даже послать мне телеграмму. Каждую субботу я возвращался домой со страхом, а в понедельник утром уезжал в Брно, охваченный еще большей тревогой. Однажды стало совсем невмоготу. Промучился я весь понедельник, во вторник стало еще мучительнее, а в среду бросил все пожитки в чемодан, расплатился с квартирной хозяйкой и сказал, что уже не вернусь.

До сих пор вспоминаю, как я тогда шел с вокзала домой. В нашу деревню, примыкающую к городу, путь лежит через поле. Стояла осень, время близилось к сумеркам. Дул ветер, и на полях мальчишки запускали в небо на длиннющих бечевках бумажных змеев. Когда-то отец мне тоже сделал такого змея.

А потом ходил со мной в поле, подбрасывал змея в воздух и пускался бежать, чтобы ветер надул бумажное тело и вознес кверху. Меня это не очень увлекало. Папу — больше. Именно это воспоминание и растрогало меня тогда, и я убыстрил шаг. Вдруг пронзила мысль, что отец посылал змея в небеса к маме.

Странно, но с малолетства по сию пору я представляю себе маму на небесах. Нет, я не верую ни в Бога, ни в жизнь вечную — ни во что такое. То, о чем я говорю, не вера. Это образы. Надо ли от них отказываться? Без них я осиротел бы. Власта упрекает меня, что я фантазер, что вижу вещи не такими, какие они на самом деле. Нет, я вижу вещи такими, какие они есть, но, кроме видимых вещей, вижу еще и невидимые. Фантастические образы не просто так существуют на свете. Они-то и превращают наши дома в пенаты.

О маме я узнал, когда ее уже давно не было в живых. Поэтому я никогда не плакал по ней. Скорее я всегда радовался тому, что мама молода и красива и что она на небесах. У других детей не было такой молодой матери, какой была моя.

Я люблю представлять себе, как святой Петр сидит на табуретке у окошка, из которого видна внизу земля. Мама часто ходит к окошку. Петр всегда добр к ней, потому что она красива. И разрешает ей поглядеть в окошко. И мама видит нас. Меня и отца.

Мамино лицо никогда не бывало печальным. Напротив. Когда она смотрела на нас из окошка в Петровых вратах, то очень часто улыбалась нам. Кто живет в вечности, не мучится печалью. Он знает, что жизнь человеческая длится мгновение и что встреча близка.