|
- Да, действительно, возможно... - Вот вы, Сибила, гордитесь тем, что для вас "не существует моральных принципов". А потому ли их не существует для вас, что мы до сих пор не знаем, каков этот отличительный признак? И если бы мы установили этот признак, не повлиял бы он, хотя бы отчасти, на ваши поступки? Сибила задумалась. - Возможно... - повторила она. - Вы коснулись моего самого больного места, Френсис. Обычно мне удается довольно удачно скрывать свою слабость. - Голос ее неузнаваемо изменился. - Да, для меня "не существует моральных принципов"... но я этим не "горжусь", уверяю вас... Представьте, я почти всегда знаю, что думают обо мне люди... Но вы не знаете, конечно, что порой это причиняет мне страдания. Конечно, не то, что они обо мне думают! А то, что все мои поступки полностью зависят только от меня одной, от собственных моих суждений... Иногда меня охватывает... такой ужас, что начинает кружиться голова... Вы удивлены, Френсис? Я казалась вам не столь уязвимой? Лучше "забронированной"? Все на свете уязвимы; броня - лишь видимость. Да, Френсис, на небесах никого нет, мы это знаем, и все-таки нам трудно привыкнуть к такой мысли. Привыкнуть к тому, что поступки наши не имеют никакого смысла... Что и хорошие, и плохие могут случайно породить добро или зло... А бог всегда, всегда молчит... Мы определяем понятие добра и зла, основываясь лишь на своих собственных, непостоянных, как зыбучие пески, представлениях... И никто не приходит нам на помощь... - Она вздохнула. - Не так уж все это весело. - Ну а если, - тихо спросила Френсис, - ну а если Дуг заставит наконец ответить... найти, раскрыть в конце концов этот _признак_, этот отличительный признак, которым должны обладать тропи, дабы мы смогли принять их в качестве равноправных членов в франкмасонское общество - я имею в виду сообщество людей, которое требует наличия души у своих членов... Разве не на этом признаке основывалось бы все наше поведение, поведение людей? Не на зыбучем песке наших представлений, как вы говорите, не на призрачном, расплывчатом определении добра и зла, а на незыблемом, как гранит, определении того, что есть человек... И даже разве вам, Сибила, не принесло бы это облегчения и спокойствия, разве не появилась бы у вас путеводная звезда? - Что есть человек... - прошептала Сибила. - Хотим мы того или нет, - в раздумье промолвила вполголоса Френсис. - Что есть человек... - снова проговорила Сибила. - Независимо от добра и зла, - добавила Френсис. - Что есть человек... - еще раз произнесла Сибила. - А это действительно можно было бы узнать? - спросила она, словно школьница, и в голосе ее прозвучало наивное и трогательное волнение. - И вы думаете, что это можно будет сделать? - повторила она через минуту все тем же тоном. — 73 —
|