Любовь глазами мужчины

они просто обязаны будут выполнять обычные для каждой супружеской пары функции, и уже в медо­вый месяц у них неизбежно возникнут проблемы, ибо даже в этот прекрасный период супружества кто-то все-таки должен убирать, стирать и готовить. И любовь здесь может даже помешать. Пожалуй, точнее всего этот момент выразил немецкий уче­ный X. Шельский, указавший, что, когда ожида­ние любви становится первостепенным мотивом брака, основной смысл семейной жизни с ее повсед­невными заботами, уходом за маленькими детьми и т. д., сводится к гибели этих иллюзий, разруше­нию волшебства, что ведет к поискам любовного партнера вне брака и к супружеской неверности. И здесь позволительно задуматься, а не в увлечении ли любовью таятся корни такой, столь часто поми­нающейся в судах причины распада семей, как суп­ружеская измена?

Наконец, в-третьих, фетишизация любви, жела­ние любить и быть любимым заставляет нас нетер­пеливо искать это прекрасное чувство, и в этом стра­стном поиске мы сплошь и рядом принимаем за лю­бовь нечто, вовсе ей не соответствующее.

Любви как средству решения житейских проблем придается такое большое значение, что самоуваже­ние человека зависит от того, обрел он ее или нет. Люди, которым кажется, что они нашли ее, готовы лопнуть от самодовольства, уверенные в том, что располагают неопровержимым доказательством сво­ей личностной состоятельности. Те же, кому не уда­лось обрести любовь, не просто считают себя в боль­шей или меньшей степени обделенными, но утрачи­вают самоуважение, а это влечет за собой более глу­бокие и опасные последствия.

166

Любовь стала настолько внутренне противоречи­вым явлением, что некоторые исследователи семей­ной жизни пришли к заключению, что «любовь» — это просто название способа подчинения более силь­ными членами семьи более слабых. Рональд Лэнг попросту утверждает, что любовь является прикры­тием для насилия.

Кризис брачных отношений начинается, таким образом, задолго до их оформления из-за существу­ющей системы полового воспитания (а у нас — ее отсутствия), поскольку в результате распростране­ния половой жизни до брака мужчина и женщина имеют основу для сравнения, своего рода опыт и ожи­дания. Если брак складывается не в соответствии с ожиданиями, это быстро выявляется и острее вос­принимается. Чувства партнеров охладевают, что проявляется во внебрачных связях, разводе или раз­дельной жизни, внебрачные связи во многих семьях приобретают постоянный характер, и в этом случае они не нарушают брачных норм, напротив, стано­вятся для данной пары естественной нормой. Отказ от иллюзии пожизненной любви освобождает парт­неров от мифологических цепей, дает представле­ние о реальной продолжительности любви и ее роли в жизни семьи. На этой основе складывается разно­образие форм брака, позволяющих в своем обилии удовлетворить многообразные потребности индиви­дов. Не индивид начнет приспосабливаться к браку и прочим объективизированным социальным инсти­тутам, а напротив, брак будет все более приспосаб­ливаться к требованиям личности, перспективе ее развития. Брак тем самым, как это ни парадоксаль­но звучит, снова освобождается от любви — от ее отсутствия или наличия.