Рональдо. Двадцатиоднолетний гений.

Но кроме него был и Рональдо. Он искренне больше всего на свете желал выиграть чемпионат мира с бразильской командой. Через несколько дней после катастрофического финала он разговаривал с бразильским журналистом на тему турнира и его последствий. В ходе разговора Рональдо сделал ряд чрезвычайно откровенных признаний: «Наша команда была объединена одной целью, но ее игроки были незаурядными личностями. Ничего страшного у нас не было. Правда, Эдмундо немного вышел за пределы дозволенного и вступил в стычку с Жованни на тренировке. Но после этого он понял, что это не способ, чтобы утвердиться в команде. Инцидент между Бебето и Дунгой произошел только из‑за того, что перед матчем начинало возрастать напряжение в команде».

Несмотря на драматические события финала, Рональдо все еще утверждал, что Бразилия была командой редкого качества. У нас были как старые, опытные игроки, так и молодые, но тоже имеющие значительный опыт члены команды, и каждый из них старался изо всех сил, чтобы выиграть Кубок мира. Такие ветераны, как Дунга, Бебето и Алдаир играли с ребяческим задором. И это заражало всех остальных таким же образом, каким Загало завоевал сердца своих игроков своей страстью к футболу».

Тем временем истерия, сопровождавшая падение Рональдо на чемпионате мира, достигла таких эпидемических пропорций, что один широко известный комментатор в Рио даже дошел до утверждений о том, что, скорее всего, здоровье этого игрока ухудшилось из‑за его постоянных разговоров по трем мобильным телефонам.

В начале августа 1998 года Эдмундо вновь включился в споры вокруг ужасного выступления Бразилии, заявив, что ФФБ и «Nike» сговорились, чтобы заставить Рональдо играть.

«Дело „Nike“ — правое, — заявил Эдмундо в опубликованном в Рио интервью. — У них есть контракт, в котором четко прописано, что Рональдо должен играть в каждом матче все 90 минут».

Последовала реакция взбешенных представителей «Nike», настаивавших на том, что с их стороны было бы «безумием» вмешиваться в ситуацию. Тем не менее общественности еще раз напомнили, что из 22 игроков сборной Бразилии у 11 были подписаны персональные контракты с «Nike».

Эдмундо утверждал, что за спиной «Nike», взявшей команду под свой контроль, стоял Теикшейра. Через два дня Теикшейра отреагировал тем, что публично пообещал больше никогда не брать Эдмундо в сборную Бразилии — сравнительно мягкая мера со стороны президента всего бразильского футбола.

Парижский кошмар чуть не разжег даже большую по своим масштабам битву.