Часть первая. Завтрак.
Ночью жена просыпается от звуков, доносящихся с кухни, и расталкивает мужа: - Проснись! В доме вор, он сейчас доедает рагу, оставшееся от ужина! - Ложись и спи дальше, - отвечает супруг, - а утром я его похороню. ХЛЕБ СО СПЕЦИЯМИ И БЕЗИзраильтяне думают, что в магазинах они покупают хлеб. Должен разочаровать – это не хлеб, эти изделия из муки и близко к хлебу не лежали. Хлеб, который крошится – не хлеб. Хлеб, который на вторые сутки плесневеет (не черствеет, а именно – покрывается плесенью – не хлеб. Хлеб, который невозможно разрезать ножом, - не хлеб. Хлеб, напоминающий по вкусу резину – не хлеб. То, что едят большинство израильтян – не хлеб! За всю свою жизнь я только раз пять ел настоящий хлеб. Многие (особенно горожане) настоящий хлеб вовсе не пробовали и по наивности считают то пресное полусырое тесто, которое продается в магазинах, хлебом. Чтоб было аппетитней, расскажу о своих встречах с НАСТОЯЩИМ ХЛЕБОМ. …Четыре брата, кряжистые староверы, промышляющие охотой и отловом диких животных для зоопарков, были мне знакомы. Помню, как гостил в их рубленной навечно избе, где мне, как чужому, поставили отдельную посуду, чтоб не “загрязнил”, но сделали это тактично, ссылаясь на то, что городскому человеку надо посуду тонкую, благородную, а не эти “тазики”, из которых они, люди лесные, едят. За стол село семь чело век: дед, отец, братья-погодки, старшему из которых было уже сорок, хозяйка. Дочь подавала на стол. Все мужчины казались одного возраста. Коренастые, пышущие здоровьем, с короткими - шкиперскими - борода ми, голубоглазые, светловолосые. Разве, что у деда чуть больше морщин проглядывало вокруг русой, без единого серебряного волоска, бороды. На первое была густая похлебка из сохатины. Все кроме меня, ели прямо из огромного глиняного горшка деревянными ложками, четко соблюдая очередность и подставляя под ложку ладонь, чтоб не капнуть на блистающий белизной дерева стол. Кто-то из братьев по торопился и дед сразу звучно вмазал ему ложкой по лбу. Посмеялись. — 117 —
|
||||||||||||||||||||