Полночные размышления семейного терапевта

Что же означает роль приемного родителя? Как она развивается в процессе терапии? Одинакова ли она на разных стадиях терапии: при первой встрече, через месяц, при изменении взаимоотношений? Очевидно, что наша роль дает пациенту множество прав: молчать, хранить секреты, злиться, исповедоваться, жаловаться, быть маленьким, быть скучным, медлить, бросить терапию и вернуться. Но терапевт как приемный родитель не дает ему права контролировать. Попытаться изменить контракт до первой встречи или в процессе терапии — право пациента, но недопустимо предоставлять ему возможность контролировать. Пациент не должен оказаться родителем терапевта. Он не должен внушать терапевту чувство защищенности. Иначе он стал бы родителем для своего приемного родителя: тогда он будет своим собственным дедушкой.

Традиционный взгляд на прогресс — мираж. А процесс ведет человека к полноте бытия. В чем же состоит процесс? В том, чтобы возвратить пациенту силу, принадлежавшую ему, силу, которую он потерял, промотал на пустяки, перестал ценить или замечать; в том, чтобы вернуть ему силу сопротивляться и жить, творить — вопреки своей боли и чувству бессилия. Суть процесса заключается в том, чтобы вернуть ему “Я-позицию” — личностное присутствие со своей формой и стилем, со своими структурой и целостностью; вернуть способность радоваться своему “Я”, которому не требуется родительская опека, радоваться свободе от чувства вины, радоваться ощущению, что ты ничего не должен терапевту.

Вот что такое процесс, и любое отклонение от него (к озабоченнос­ти или тревоге) — погоня за миражом. Все завершается не прогрессом, все завершается окончанием процесса. Тогда пациент сам найдет, когда и куда прогрессировать, так, как он того хочет, и для удовлетворения своих стремлений.

Терапевт как время и место

Психотерапевту бывает мучительно осознавать, что из человека, который нужен и важен, он превращается просто в некое определенное время и место. Значимость таких вещей, как время и место, помогает понять терапевтическая модель Карла Роджерса, построенная вокруг феномена изолированности психотерапии, где так важно, чтобы терапевт не вовлекался ни в какие треугольники отношений. В нашем теперешнем понимании психотерапии терапевт должен то вовлекаться в треугольники, то отделяться, превращаясь в свободного от триангуляции человека. Эти два состояния дают возможность манипулировать переносом для терапевтической пользы пациента — и в индивидуальной и в семейной терапии.