Полночные размышления семейного терапевта

Терапия, к сожалению, при усердии и искренности обеих сторон может продолжаться годы, но не привести к желанным изменениям. Сам опыт терапии — сознательный, целенаправленный процесс, происходящий между клиентом (пациентом, заказчиком), который добровольно “принижается” для того, чтобы другой человек, достаточно незнакомый, помог ему полнее стать самим собою. Другой человек — терапевт — исполняет роль, он искусственно, сознательно пытается помочь первому (клиенту, пациенту, заказчику) полнее стать самим собой. Терапевт внимателен и чуток, он направляет усилия пациента стать самим собой в большей степени: более открытым, более сильным, научиться быть зависимым от другого по своей воле и не бояться риска своей открытости, стать инициативным совершенно иным образом, чем прежде, найти мужество не играть никаких навязанных ролей. Процесс образования терапевтического альянса довольно искусственен и основан на технике. А процесс доведения дела до конца — вещь очень личная, и он может привести куда угодно — стать неудачей и хаосом или в большей или меньшей мере успехом.

До появления профессиональной психотерапии катализаторами терапевтического процесса являлись стресс, резко повышающий уровень тревоги, и вместе с ним присутствие профессионала, дающего, поддерживающего, старшего или более терпимого человека. Шаман, раввин, священник или кто-либо еще, оказавшийся в такой роли, занимались терапевтическим действием. Но профессиональная терапия отличается от всего этого. Решение человека, находящегося в состоянии тревоги, пойти к психотерапевту заставляет его добровольно “преклонить колени” — регрессировать ради желанного изменения и просить посторонней помощи.

Сама жизнь часто бывает терапевтичной. Я уже упоминал, что потеря работы, получение наследства, смерть супруга или близкого приятеля, выздоровление после тяжелой болезни или угроза смерти — эти события, становясь символическими переживаниями, могут оказаться терапевтически эффективными. (Под “символическим” я понимаю опыт, несущий для человека особый смысл и ставший рычагом для перемены его стиля жизни.) Все это не требует сознательного намерения и целенаправленного действия, кроме разве что случаев добровольного страдания “назло” жене или ради большей близос­ти с начальником.

Среди видов непрофессиональной терапии выделяются группы взаимопомощи, например, такие как Анонимные Алкоголики (АА), где ясно видна разница между терапевтическим и терапией. Человек, придя в АА, вынужден исповедоваться в своих инфантильных нуждах и просить помощи группы, которая является системой, аналогичной родителям. То же самое происходит и в монастырской общине, и во многих профессиональных группах, ассоциациях, обществах и клубах.