|
Итог изучения трактата Диогена Лаэрция может формулироваться в двух направлениях. С одной стороны, это итог имманентных приемов историко-философского исследования, которыми Диоген Лаэрций пользуется в своем трактате. То, что он приводит массу всяких источников и в этом смысле обладает большой ученостью, что он плохо разбирается в этих источниках и часто их путает, что он мало способен к подлинной истории философии, а путает эту историю с бесконечным количеством анекдотов, всякого рода острых словечек и вообще остроумных высказываний, - все это мы встречали у Диогена уже много раз и все это, конечно, должно войти в общий итог историко-философского исследования сочинения Диогена Лаэрция. Но есть и другая сторона дела. Это зависимость Диогена Лаэрция от своего весьма шаткого и неустойчивого времени, от кризисного состояния Рима, приведшего через два века после Диогена к падению Западной Римской империи. Расхлябанность, хаотичность, беспринципность и полная разрозненность всех областей римской культуры не могли не влиять на Диогена Лаэрция и не могли не превращать также и его трактат в нагромождение разного рода фактов, то реально-исторических, то фантастических, а то приводимых для демонстрации остроумия или просто ради зубоскальства. В заключение нашей книги кратко коснемся этих двух сторон основных особенностей трактата Диогена. 1. Бессистемность трактата Наше предыдущее изложение, как нам представляется, доказало несколько весьма важных тезисов. Во-первых, вывод о том, что метод Диогена Лаэрция весьма далек как от строгой системы, так и от строгого историзма. Анализ истории греческой философии, который он нам предлагает, отличается значительной беззаботностью, не боится никаких противоречий и преследует скорее общежизненные и общекультурные моменты философского развития, чем моменты чисто философские. Во-вторых, как это мы сказали в самом начале, Диоген Лаэрций меньше всего дилетант, и никакой современный филолог не может назвать его невеждой. У Диогена всюду ссылки на источники, на авторитеты, на разные чужие мнения, которые, по крайней мере с его точки зрения, заслуживают всяческого признания. При всей сумбурности этого трактата он во всяком случае является ученым произведением и прямо-таки поражает своим постоянным стремлением опираться на авторитетные мнения и безусловно достоверные факты. Такова по крайней мере субъективная направленность Диогена Лаэрция, и относиться к ней пренебрежительно было бы с нашей стороны весьма надменно и неблагоразумно. Этот человек, безусловно, ценил факты. Но известного рода несерьезность и свободный описательный подход к этим фактам, несомненно, мешают Диогену Лаэрцию создать критическую историю греческой философии. Да и вообще возможно ли было в те времена такое историко-философское исследование, которое мы теперь считаем научным и критическим? Не нужно требовать от античных людей невозможного. — 386 —
|