|
Майор Ф. пришел к выводу, что взятые вместе три эпизода достаточно убедительны.
* * *
Незадолго до описанных выше событий мой брат написал мне о том, что он «получил» информацию о кончине после войны бельгийского героя генерала Лемана, а наутро, раскрыв за завтраком газету, прочел сообщение, подтверждающее его сновидение.
Моя сестра также получила удовлетворительное доказательство, не проводя никаких экспериментов. (И она, и мой брат потом, разумеется, стали отслеживать «феномен».) Ее пример, однако, касался той области науки, где имя «Битон» затмевает имя «Ньютон». Здесь, признаюсь, я не специалист и, смиряясь, готов положиться на ее утверждение, что в данном случае соответствие между сном и явью достаточно очевидно, чтобы полностью исключить простое совпадение.
ГЛАВА XII
Теперь ситуация начала немного проясняться. Я установил, что «феномен» обнаруживается только при целенаправленном наблюдении и именно по этой причине он не привлекал внимания людей. Однако грубый метод, изобретенный мной для восприятия «феномена», похоже, сработал. Первоначальная гипотеза о моей исключительной ненормальности была полностью отвергнута. Кроме того, эксперимент доказал, что я, по-видимому, даже не обладаю какой-то особенно развитой способностью к наблюдению «феномена». Другие люди не только добивались убедительных результатов быстрее меня; в большинстве случаев их примеры были гораздо нагляднее.
Результаты экспериментов позволяли предположить, что количество людей, способных воспринимать «феномен», настолько велико, что, по крайней мере, делает абсурдной всякую мысль о групповой ненормальности, ибо коллективная ненормальность — явное противоречие. К тому же практически у каждого из нас порой возникает странное ощущение, будто происходящее в данный конкретный момент «уже происходило», и очень многие люди способны неожиданно припомнить, казалось бы, забытый сон только по той (и ни по какой иной) причине, что реальное событие намекнуло им о нем (то есть обнаружило свою ассоциативную связь с ним). Приняв во внимание вышесказанное, становится абсолютно ясно, что если кому и свойственна ненормальность, то, вероятно, тем людям — если, конечно, таковые вообще имеются, — чей ум противится наблюдению «феномена». Однако соответствующие статистические данные можно получить только при проведении широкомасштабных экспериментов после публикации книги.
Как бы то ни было, объяснение «феномена» по-прежнему оставалось загадкой.
Трудность заключалась в его предельной конкретности. Он не принадлежал к тому разряду явлений, которые в силу своей непределенности охватываются каким-нибудь одним сметающим все различия обобщением (например, теорией относительности или теорией двухмерного времени). Напротив, он изобиловал особенностями. Он то и дело давал подсказки, словно маяки, высвечивавшие полдюжину решений
— 43 —
|