|
– 122 – внешние предметы или тело Другого как свое. Дальнейшее развитие, процессы разделения симбиотической диады мать-ребенок, прочерчивают границу между я— и объект—репрезентациями, акцентируя границу своего тела и тела матери. Изначальная недифференцированность внешних и внутренних объектов, слитость я с внешним миром, единство пра—«Мы» матери и младенца преодолевается за счет сомато-сенсорной стимуляции, тактильного контакта проявляющего для ребенка его внешнюю границу – поверхность тела[76]. На базе внешней границы, через постоянную стимуляцию поверхности тела зарождается сначала телесное пре-я, а затем образ телесного я, преобразующийся позже в целостный образ я взрослого человека. Путем вербального, эмоционального и поведенческого реагирования взрослый означивает телесные феномены ребенка. Это означивание в совокупности с интеграцией тактильных воздействий, осуществляемых матерью во время ухода за ребенком, и возрастающей способностью ребенка управлять своей активностью, способствует формированию внутреннего пространства и внутренней границы. Последняя не может получать «обратную связь» непосредственно извне, а только через трансформацию значений, приобретенных внешней границей при столкновении с реальностью. Внешняя граница изначально возникает именно из тела другого и опосредует формирование внутренней границы. Телесная чувствительность не является чисто физиологической сенсорной системой. Телесное восприятие опосредовано определенной системой категоризации. Осознанные – 123 – интрацептивные ощущения представлены субъекту в существующей у него системе категорий и их структурной связи: «модальность, локализация, интенсивность интрацептивных ощущений, опосредуясь сеткой усвоенных субъектом культурных эталонов, приобретают стабильность, ясность, возможность вербализации, соотносимость с «нормативом», схемой тела, сравнимость с ощущениями «другого»»[77]. Знаковое опосредование телесного восприятия приводит к тому, что структура телесного ощущения изменяется, приобретая новые аспекты. Интрацептивные ощущения соотносятся с экстрацептивными и описываются языком внешних объектов и действий. Г.Е.Рупчев полагает, что «внутреннее тело» человека представляет собой своего рода «псевдообъект», специфика которого определяется отсутствием развитой системы взаимодействия с внутренними телесными ощущениями; ограниченной возможностью верификации интрацептивных феноменов и произвольной регуляции внутренней телесности; метафорическим характером семантики внутреннего тела; пред-знаниевым характером внутреннего телесного опыта. Эти особенности внутренней телесности определяют невозможность прямого сопоставления субъективного телесного опыта человека с телесным опытом других людей[78]. — 76 —
|