Книга сновидений

Бледный кабальеро отшатнулся, резко вскинув левую руку в перчатке, возможно, в предчувствии чего-то ужасного.

-- Вы думаете, я лгу? Почему я не могу исчезнуть? Утешьте меня, скажите хоть что-нибудь, имейте жалость к скучному призраку... Но я не нашелся, что сказать. Он протянул мне руку. Казалось, он стал выше ростом, чем обычно, а кожа его была до того прозрачна, что почти просвечивала насквозь. Он что-то тихо произнес, вышел из моей комнаты, и с тех пор его мог видеть лишь один человек, некто.

Джованни Папины, "Трагическая повседневность" (1906)

КОНФУЦИЙ ВИДИТ

ВО СНЕ СВОЮ СМЕРТЬ

Наконец, его заполонила усталость. Ему уже исполнилось 73 года тем летом (в 479 г. до н. э.), и он прекрасно понял, что означал его сон. Он велел позвать к себе Цзы-Гуна, последнего из своих великих учеников. Тот незамедлительно явился и догадался, что Конфуций вызвал его, чтобы проститься.

Учитель сказал ему: -- Мне снилось, что я сидел, принимая жертвенные возлияния. Я находился между двумя колоннами. Те, что из династии Ся -- будто они еще царствовали во дворце, -- выставили своих покойников на восточной лестнице, а те, что из династии Чжоу, расположили своих мертвецов на западной (это та лестница, что предназначена гостям). Люди же из династии Инь выставили своих покойников между двумя колоннами, там не было ни хозяев, ни гостей. Я происхожу из правителей Инь: сомнений нет -- я умру. И хорошо, что так случится, ведь нет уже ни одного мудрого государя, которому я мог бы быть полезен.

Несколько дней спустя он умер, в 16-й год эпохи Лу, во время царствования сорок первого правителя династии Чжоу.

Эустакио Вильде, "Осень в Пекине" (1902)

БЕЛАЯ ЛАНЬ

Из английских баллад, с их лужаек зеленых, Из-под кисточки персов, из смутного края Прежних дней и ночей, их глубин потаенных, Ты явилась под утро, сквозь сон мой шагая? Беглой тенью прошла на закате неверном И растаяла в золоте через мгновенье, -- Полувоспоминание, по полузабвенье, Лань, мелькнувшая зыбким рисунком

двухмерным.

Бог, что правит всем этим диковинным сущим, Дал мне видеть тебя, но не быть господином; На каком повороте в безвестном грядущем Встречусь я с твоим призраком неуследимым? Ведь и я только сон, лишь чуть более длинный, Чем секундная тень, что скользит луговиной.