|
Возможности разработки и использования поисковых психологических портретов обсуждались на научно-практическом семинаре "Нетрадиционные методы раскрытия преступлений" (организатор – НИИ МВД РФ, 25–26 мая 1994 г., Москва) и на трех конференциях, организованных в 1994 и 1998 и 2001 гг. Министерством здравоохранения и медицинской промышленности РФ, ГНЦ социальной и судебной психиатрии им. Сербского и лечебно-реабилитационным центром "Феникс". На семинаре в Москве, в частности, говорилось о разработанной автоматизированной системе "Диалог", позволяющей осуществлять сбор, обработку, интерпретацию и выдачу рекомендаций (совпадаемость заключений – 68%). Помимо накопления внутреннего научного и практического опыта, Россия поддерживает отношения со странами, где также применяется рассматриваемый метод. Указанной выше группой отечественных специалистов было направлено обращение к полицейским органам государств – членов Интерпола с предложением о сотрудничестве, установлен контакт с Национальным центром ФБР по анализу насильственных преступлений (США), МВД Германии и Австрии, проведены совместные семинары с научными и практическими работниками полиции Великобритании и осуществлен обмен разработанными методами сбора и анализа материалов и построения психологических портретов. Типовые модели поискового портрета Все это не могло пройти мимо внимания широкой юридической общественности России. Все чаще в научных изданиях стали появляться публикации правоведов, криминологов, психологов, криминалистов, посвященные тем или иным аспектам борьбы с серийной преступностью.1 И хотя крупного 124 прорыва на этом фронте пока еще не замечено, определенные позитивные сдвиги наметились. Одним из свидетельств тому – выход в свет работ, в которых рассматривается технология психологического профилинга и приводятся рекомендации по реализации разрабатываемых поисковых психологических портретов преступника. Так, А.А. Протасевич предложил свою типовую модель поискового портрета преступника, состоящую из трех блоков. Первый – признаки, характеризующие преступника как объект реального мира и как личность (социально-демографические, функциональные, психические и др.). Второй – признак типа связей и отношений (отношений преступника к потерпевшему, похищенному имуществу, к местности, на которой расположено место происшествия и т.д.). Третья – признаки преступника как субъекта криминальной активности и объекта, участвующего в процессе следообразования (действия до, в ходе и после совершения преступления, следы на теле, одежде преступника и на взаимодействовавших с ним объектах и т.д.).1 — 98 —
|