Учебник риторики. Тренировка речи с упражнениями

169

поставлены: с одной стороны — с другой стороны) — это единственное, о чем стоит говорить: суть не в прошлом, а в оставшемся (противопоставление). Контуры прошлого знакомы, может быть, смутно, а большего не нужно. Вы вряд ли назовете поэта, в чьей жизни меньше сенсаций, чем в этой: никакого опьянения гениальностью, никаких трагических конфликтов (пример). Не являясь эффектной личностью, Мерике как человек малозаметен, насквозь бюргер, порядочный, не бросающийся в глаза подданный своего королевского вюртембергского отечества (разъяс­нение). Итак, я расскажу вам, когда, где и под чьим по­кровительством писал он свои стихи? (риторический во­прос). История литературы хорошо нас информирует: хро-

нологически

упорядоченно,

систематически

ки, аналитично, с непристойно унизительными подроб­ностями, деловито и безучастно (разъяснение). Вы же, напротив, проявляете участие (противопоставление: без­участно — проявлять участие), иначе вы остались бы дома и отыскали нужное вам наилучшим образом. Вы, как и я, любите Мерике, вы хотите услышать живое слово. (Оратор вновь и вновь ставит себя в положение слушате­лей. Он спрашивает, делает их соучастниками речи). Разве не так? (риторический вопрос). Я говорю о Мерике вечном: - его стихах. Или, другими словами: о феномене духов­ной песни (разъяснение). И это в наше бурное время! (про­тивопоставление в качестве восклицания). Наша сварли­вая нервозная современность, полная истерии и грубости! (повышение эмоционального напряжения: шумное время -сварливая, нервозная современность — истерия и жесто­кость.) Надо полагать, современная жизнь ощущает меру бытия? (риторический вопрос будет задан еще неоднократно). Ее радует диссонанс, дисгармония и раз­лад, вопиющий и удручающий, барабанный бой, звуки тру­бы, тромбона (пример для разъяснения) и подобные необычные шумы (ирония), о которых неизвестно, до ка­ких пределов они поднимутся или неожиданно умолкнут?

170

Возможно, подобный грохот (образ) полностью прекра­тится. Иначе возможен ли Мерике? Не думаю, что окру­жение поэта было столь идиллично, как представляют его стихи! (неожиданность). 1804 год*, когда он родился, был годом событий, с трагическими последствиями в мировой истории: генерал Бонапарт определил внешний курс Фран­цузской Республики; в 1805 году он напал на Австрию, в 1806 — Пруссию, в 1808 — Испанию, в 1809 - опять Авст­рию, в 1812 — на Россию и был разбит; в 1813 году разбит под Лейпцигом, в 1815 - под Ватерлоо; на Венском кон­грессе союзники грозят друг другу войной, Сербия вос­стала против султана, в Греции разразилось восстание, в Италии подняли путч карбонарии**, в Петербурге восстали декабристы, Россия напала на Тур­цию (множество примеров как свидетельство) — а над Штутгартом швабский викарий*** пишет старинную колыбельную песню: «О дне, о прошедшем сегодня дне» (противопоставление, цитата). Позвольте мне еще про­должить этот реестр? Вас удивляет, что человеческая жизнь проходит на фоне страшных событий и человечество про­тивоестественно, потому что хмелеет от струящейся кро­ви (описание). Что же происходит после всех этих убийств? Народное счастье? Мир народов? Хоть наполовину тер­пимая форма правления? (цепь вопросов). Нет же. Но это дает мир, пусть совсем на другой основе, но все же мир (повторение), который за сто лет не разрушила сотня во­оруженных до зубов государств — мир поэзии Мерике (про­тивопоставление).