Что там - за словом?

Рассматривая концепты как строительный материал для процессов сигнификации, Харди трактует их как сложные, организованные семантические сущности – динамичные по своей природе СеКо. Она прослеживает динамику научных трактовок концепта: от приравнивания к лексическим дефинициям как перечням признаков, необходимых и достаточных для отнесения некоторого объекта к той или иной категории, через замену «дефиниционной модели» более гибкой моделью «семейного сходства» и добавление «сетевой архитектуры» к статичному семантическому картированию концептов, к разработке моделей «пропозициональных сетей», распространивших теорию семейного сходства на кодирование отношений между концептами. Однако остаётся ещё долгий путь от таких моделей до понимания познания как живого процесса, поскольку, как и в более старых дефиниционных моделях, концепты здесь остаются безнадёжно застывшими сущностями, не испытывающими влияния со стороны взаимосвязей с другими концептами (они трактуются как стабильные, инвариантные сущности, которые просто принимают некоторые дополнительные качества в зависимости от контекста и устанавливаемых связей). Для преодоления такого подхода, в котором структура превалирует над процессом, необходимо ввести временной параметр, непосредственно связанный с динамикой и трансформацией концептов. Концепты не только имеют расплывчатые границы, они также склонны к модификациям: они расширяются, сливаются, разбиваются на части, а также подвергаются искажениям и мутациям (например, обязательным признаком концепта «стул» долгое время было «наличие четырёх ног», однако теперь это далеко не так). Следует сделать ещё один шаг вперёд и признать наличие синергии взаимных трансформаций между концептами, т.е. учитывать не просто связи между концептами как таковыми, но и то, как они влияют друг на друга, вызывая соответствующие трансформации. Такой подход заставляет перенести акцент на формирование концептов и их эволюцию в течение жизни индивида. Концепты не только изменяются, но и порождают новые концепты; они не только склонны к трансформации, но и влияют на трансформацию других концептов; это не просто пассивные инструменты или средства дескрипции, используемые сознанием, а составляющие процессов порождения значения, интегрированные в динамические процессы мышления, активно стимулирующие новые связи, ассоциации, новую ментальную (само)организацию.

Харди подчёркивает, что даже звуки, которые не имеют закреплённых за ними имён, могут выступать в качестве ядра некоторой констелляции; это помогает понять, что сенсомоторные процессы также нагружены значениями далеко за пределами их связи с языком. Подобным образом функционируют аффекты и чувства как наиболее значимый личностный опыт, также в основном выходящий за пределы языка; т.е., то, что имеет смысл для индивида, не ограничено языком и даже знаками[175]. Харди указывает также, что, по мнению многих исследователей, естественные процессы мышления в большой мере являются алогичными: основные спонтанные ментальные процессы базируются на ассоциациях, алогичном и метафорическом мышлении, которые протекают быстрее и целостнее, чем линейные исчисления. Исследования процессов принятия решений показывают, что даже эксперты в значительно большей мере, чем это кажется с первого взгляда, опираются на нерациональные или интуитивные ментальные процессы. В исследованиях творчества имеется много свидетельств тому, что мышление, базирующееся на символах, аналогии или метафоре, не следует линейной логике или применению фиксированных правил; оно включает качественные «скачки» и неожиданные повороты (внезапные переходы) в рассуждениях. Известно также о существовании параллельных неосознаваемых процессов. Даже в нашем повседневном решении жизненных проблем мыслительные процессы продолжаются в случаях, когда мы перестаем их осознавать: на следующее утро после того как ничего не получалось решение приходит как бы само собой. Вполне очевидно, что поиск решения с опорой на семантическую решётку продолжается, хотя мы этого не осознаем; неосознаваемые ментальные процессы протекают параллельно с осознаваемыми. Исследования в области восприятия показывают, что мы не замечаем, как в мозге активируются сенсорные связи. Осознанное описание того, как эксперты достигают решения проблемы, является очень далеким от того, что происходило в действительности, ибо они опираются на имплицитное эвристическое знание.